Представьте, власти хотят изменить закон «О печати»: кажется, такое намерение действительно существует, и те, кто пишет этот новый закон, приглашают меня, якобы, чтобы узнать мое мнение. Допустим, я соглашаюсь участвовать в такой дискуссии и, в частности, говорю, что понятие «этические нормы» ни в коем случае не должно включаться в такой закон, поскольку оно дает слишком большое поле для его толкования.
К примеру, почему-то с точки зрения власти в те же нормы вписываются драка ногами в парламенте или обзывание оппонентов «безнравственными выскочками», а «сдающий земли» и «капитулянт» — не вписываются. Затем, после всех этих консультаций, в Национальное собрание вносится закон, согласно которому за «нарушение этических норм» в СМИ предусмотрено 10 лет лишения свободы. Естественно, ГД принимает закон и потом заявляет, что законопроект «широко обсуждался с экспертами».
Я могу, конечно, описать свои чувства. Я буду думать, что я в какой-то мере ответственен за принятие этого абсурдного закона.
Теперь члены ГД, неоднократно заявлявшие о виновных в поражении в войне, в «конструктивном» русле приглашают оппозицию к участию в работе комиссии по расследованию причин этого поражения. Разве не понятно, что они в конце концов напишут в заключении этой комиссии то, что они хотят и то, что они заранее решили и объявили? Против этого будут протестовать представители оппозиционного меньшинства в комиссии, но это ничего не изменит, а лишь откроет новую возможность для языковой перепалки. Говорить о всяких других сценариях — лицемерие.
Теперь давайте сравним эти два случая. Я не депутат, и мой голос носит исключительно рекомендательный характер. Но вся проблема в том, что оппозиционные депутаты имеют столько же рычагов воздействия на ситуацию, сколько и я, и их голос такой же рекомендательный. Скажу больше, голоса депутатов от ГД, по большому счету, тоже не имеют значения, они всего лишь воспроизводят точку зрения своего «шефа», и на самом деле важен лишь его голос. Если премьер-министр скажет, что причиной поражения в войне был грабеж бывших, то депутаты от ГД именно это и напишут в заключении комиссии, найдя тому доказательства и красивые формулировки.
Читайте также
Вы спросите, почему комитеты Конгресса США так влиятельны и почему их заключения, как правило, настолько непредсказуемы? Ответ известен: конгрессмены — независимые политики, они подотчетны только своим избирателям, а не лидеру партии или президенту США.
Арам АБРАМЯН
