Французский философ Жан-Поль Сартр говорил, что ничто не меняется так часто, как прошлое, вероятно имея в виду, что наше восприятие прошлого меняется исходя из восприятия настоящего. Причем, речь идет как об индивидуальном, так и о коллективном опыте. Бывает и так, что мы прекрасно знаем, что происходило в прошлом, однако нам удобно представлять события в искаженном виде, чтобы удовлетворить свои устремления или потребности. Естественно, такой подход характерен прежде всего для политиков.
Одним из главных тезисов вчерашнего выступления премьер-министра Пашиняна было то, что мы могли бы избежать войны, но у нас была бы такая же ситуация, как сейчас, но без жертв. Во-первых, лично я не считаю жизнь более 3700 человек «мелкой деталью», позволяющей говорить о принципиально «схожей ситуации». Но понятно, что политики, и особенно главы государств, придерживаются иной логики.
Во-вторых, ситуация не была бы такой же с территориальной точки зрения. По этому поводу позвольте напомнить речь министра иностранных дел России Сергея Лаврова от 21 апреля 2020 года (смотреть примерно с 60-й минуты). Лавров говорит, что за год до этого, то есть в апреле 2019 года во время встречи в Москве министрам иностранных дел Армении и Азербайджана было предложено поэтапное решение вопроса.
На первом этапе, по словам министра иностранных дел России, предусматривалось решение наиболее актуальных вопросов. То есть, армянские силы выводятся из ряда районов ВОКРУГ Нагорного Карабаха (Лавров говорит: «освобождение ряда районов вокруг Нагорного Карабаха»), а также происходит разблокирование коммуникаций. Таким образом, в 2018-20 годах была возможность, не вступая в войну, сохранить бывшую НКАО и Лачинский коридор — с отложенным статусом Арцаха. Однако правительство Армении предпочло решить проблему «с собственной точки» или «с нуля».
Читайте также
Действительно, такая возможность была и до 2018 года. Но Роберт Кочарян, Серж Саргсян, как и Никол Пашинян отказались от этой возможности.
Однако когда говорится, что «ситуация была бы такой же», не учитывается «нюанс», о котором не говорят ни бывшие, ни нынешние. Я использую слово «нюанс» в кавычках, поскольку разница должна быть более чем очевидной для любого внимательного наблюдателя. Даже если с территориальной точки зрения «ситуация была бы такой же», то с политической она была бы радикально иной: одно дело, когда ты соглашаешься с переговорным вариантом и выступаешь в качестве субъекта урегулирования, совсем иное, когда ты терпишь серьезное поражение в войне, и победитель требует от тебя военных трофеев. Бывшие и нынешние понимают фразу «сдать земли» одинаково, но под ней — крайне разные сценарии.
Арам АБРАМЯН
