Единство и разнообразие популизма
Как вы думаете, что общего у Дональда Трампа и Берни Сандерса? Трамп, утверждавший, что большинство проблем в его стране связано с мигрантами и мексиканцами, и Сандерс, предложивший ввести в США бесплатную всеобщую систему здравоохранения. Для американской культуры это почти так же странно, как, скажем, разрешение однополых браков в Армении. Ответ известен: оба популисты, один «правый», другой «левый».
Для них все было просто – выгоним мексиканцев или будем всех лечить бесплатно, и все будет прекрасно. Популизм, таким образом, — это не идеология, это метод представления идей, однако нельзя сказать, что между идеями нет никакой разницы. Если бы мне пришлось выбирать между этими двумя (и другого варианта не было бы), то я бы предпочел «левый», где есть хотя бы теоретический посыл решить социальные проблемы. В отличие от «правого», в основе которого, по большому счету, лежит сумасбродное представление об «исключительности» собственной нации или расы. Большинство моих читателей, которые пишут комментарии, обычно поднимают вопросы в популистском стиле: «Зачем вы все усложняете? Здесь все ангелы, а там чудовища, первых надо поощрять, вторых уничтожать, и все будет хорошо». Эти читатели являются жертвами популизма, независимо от того, кто повлиял на их мнение — власть или оппозиция. Но когда такие рассуждения делают люди, позиционирующие себя политологами или экспертами, то это несколько странно. Мне кажется, такую примитивную картину жизни не может представить ни один серьезный специалист ни в одной области, это антинаучный подход. Политические деятели, да, могут. При этом — не только популисты. Франклин Рузвельт однажды вполушутку сказал: «Мне нужны однорукие экономисты». Этим он выражал недовольство экономистами, которые, представляя проблемы страны, говорили: «с одной стороны это так, а с другой стороны… », «on the one hand… on the other hand…».
Ученый (полагаю, и журналист тоже) должен подходить к вопросу разносторонне. Обычно от политика такой добросовестности не требуется. А особенно касательно популиста все понятно. «ты страдаешь, мой бедный народ, и я страдаю так же, как и ты, но вы — гордые граждане, не виноваты в этом, и я покажу вам, где виновники ваших бед, мы вместе искореним это зло, а потом будем жить долго и счастливо…».
Читайте также
Для «левых» популистов 20-го и отчасти 21-го века виновником бед была «буржуазия», далее центральной темой стала экология. Американские и европейские популисты виноными назначили разного рода «понаехавших» мигрантов. Британские и многие европейские популисты убеждают своих избирателей в том, что очагом зла является европейская, брюссельская бюрократия, которая лишает их национального суверенитета. Путин, особенно начиная с 2011-2012 годов, видел зло на Западе с его чуждыми ценностями, а также в российских «непатриотических» интеллектуалах, которые, в отличие от простых людей, не понимают уникальной миссии России и стремления быть «Третьим Римом».
Армянские популисты убедили большую часть наших граждан в том, что вся проблема в коррупции, поэтому, якобы, мы не смогли противостоять врагу во время войны. (Интересно, а в Украине не было коррупции? Кстати, когда война закончится, будет интересно проанализировать, как коррумпированные чиновники встали в ряды защитников родины).
Из всех этих примеров можно сделать некоторые обобщения.
1/ Популисты ориентируются не на мыслительные способности людей, а на эмоции, которые должны объединять их целевую аудиторию. Именно поэтому их не интересует разнообразие мнений и консенсус: важно, чтобы большинство думало так же, как они.
2/ Эти эмоции должны быть в широком смысле направлены против какого-либо «врага». Как писал немецкий философ Карл Шмидт, политику в целом следует рассматривать как особый вид социальных отношений, в основе которых лежит противопоставление «друг-враг» или «свой-чужой». В случае в популизмом это противопоставление обостряется: вам предстоит отождествиться с эмоциональным единством лидера и единомышленников — через ненависть к «чужим».
3/ Лидер-популист всегда противопоставляет элиту «простому» народу, неотъемлемой частью которого является сам лидер (недавно я написал об этом). Причем, в элиту могут входить все: среднее и высшее звенья чиновничества, парламент, партии, гражданское общество и т.д. Но «самая ядовитая» часть элиты, по мнению популистов, — это интеллектуалы, интеллигенция. «Мы в ваших университетах не обучались», — с гордостью говорили большевистские комиссары. «Величайший враг пропаганды — интеллектуализм», — писал доктор Геббельс.
4/ Популистские партии обычно выбирают одну тему и строят вокруг нее все свои истории. Это своеобразное политическое выражение «анекдота про напильник». Есть одно зло — «коррупция», «мигранты», «буржуазия» и т.д., а остальное производное. Если этот один вопрос будет решен, остальные вопросы решатся автоматически. Опять же, это проявление желания представить все примитивно.
Вся беда в том, что в развитых странах популизм не так опасен. Если глава государства (допустим Трамп) популист, он все равно не сможет реализовать свои бредовые идеи — система не позволит, его планы столкнутся со многими и многогранными препятствиями. В несостоявшихся государствах ситуация иная.
Арам АБРАМЯН
Газета «Аравот»
24.05.2022
