После Второй мировой войны, когда многие страны Азии и Африки были освобождены от колониального ига, представители политической элиты и теоретики на Западе стали задумываться о том, что будет с этими странами (плюс латиноамериканские государства). Было решено, что это так называемый «третий мир», который необходимо модернизировать. В этом вопросе у Запада был серьезный конкурент — Советский Союз, который тоже хотел модернизировать эти страны, но так, чтобы они попали под его влияние, влияние СССР, или, как тогда формулировалось, «встать на путь построения социализма». Надо сказать, страны «третьего мира» проявляли в этом вопросе сухой прагматизм. То они делали вид, что сходят с ума по марксизму, то доказывали, что без рыночных отношений у них нет жизни.
Оставив в стороне эту интересную тему, отметим, что в 1960-х годах на Западе вопрос модернизации стал серьезно обсуждаться политологами. Суть заключалась в следующем: модернизация предполагает а/ урбанизацию, секуляризацию и вестернизацию и б/ это — необратимый процесс.
Последующее развитие событий показало, что оба эти пункта, как минимум, сомнительны. Начнем со второго, опровержение которого сделает спорной эффективность остальных шагов. То, что модернизация не является необратимой, показывает пример Афганистана. На модернизацию этой страны западная коалиция в течение тридцати лет потратила, по разным оценкам, 2-3 триллиона долларов. Значительная часть этих денег, естественно, оказалась в карманах афганских чиновников. Но даже если оставить в стороне коррупцию, эти чиновники, как писал британский журнал The Economist (в номере от 22 августа 2021 года), строили «потемкинские деревни», чтобы показать их американцам, на самом деле никакой модернизации не было. Например, в Кабуле было построено огромное здание Министерства юстиции со множеством ведомств и многолюдной бюрократией. Однако это была всего лишь бутафория, и в реальности все решалось клановыми связями и «бахшишем», как было принято веками.
Как только американцы ушли, все очень быстро развалилось, и когда талибы, вооруженные автоматами Калашникова, 11 августа прошлого года приблизились к столице, афганская армия, вооруженная новейшим американским оружием, сдалась. Генералы (они же лидеры кланов) пошли по своими делам, а президент Ашраф Гани бежал из страны. Кстати, как пишет The Economist, подобные «потемкинские деревни» были построены и властями Северного Вьетнама в середине 1970-х годов.
То есть, модернизация (если понимать ее как комплекс мер, применяемых на Западе) в Афганистане не стала необратимой. И возникает вопрос: а может, проживающим в этой стране народам и разные племенам не нужны были урбанизация, секуляризация и вестернизация? Если эти люди хотят жить в своих сельских общинах, со своими муллами и организовывать свою жизнь через «бахшиш», то зачем им нужны были усилия Британии, затем Советского Союза и, наконец, США? Материальные инвестиции, которые были сделаны в странах «третьего мира», во многих случаях не способствовали ни экономическому развитию, ни демократии, наоборот, правящие элиты за счет них обогащались и укрепляли свою власть.
Опыт «третьего мира» не в полной мере применим к нашим — постсоветским странам. В советские годы урбанизация и секуляризация уже имели место. Иное дело, можно ли говорить об этих процессах только как о положительном явлении? В частности, семидесятилетний атеизм и воспитанный через него цинизм можно ли считать факторами, способствующими модернизации? Вопрос западизации сложнее: смотря что под этим подразумевается. Если подразумеваются внешние проявления Запада, то здесь, хотя бы, достижения армян, неоспоримы. Если речь о западных либеральных ценностях, то нам еще предстоит пройти долгий путь. По словам американского политолога Сэмюэля Хантингтона, «суть западной цивилизации — это Magna Carta, а не McDonald’s».
Весь вопрос в том, хотим ли мы перейти к модернизации в этом глубоком, культурном смысле.
Арам АБРАМЯН
