До того, как будет назначена судебно-психиатрическая экспертиза и в условиях, когда ее заключение еще не готово, Следственный комитет РА уже задержал 32-летнего жителя Ширакского марза, подозреваемого в жестоком убийстве 31-летней Зарине Меликсетян и двоих ее детей — 12-летней Карине и 8-летнего Саргиса, в селе Пемзашен, как уже утвердившийся факт было заявлено, что обвиняемый в совершении преступления 20-летний житель села психически болен, страдает психическим заболеванием «эмоциональное расстройство личности с суицидальными мыслями». «Что это за диагноз?», — об этом мы спросили гостя программы «Арересум» газеты «Аравот», председателя общественной организации «Социальная справедливость», эксперта по уголовным делам Аршака Гаспаряна. По его словам, в настоящее время в международной классификации болезней вообще нет такого заболевания. «Это непонятный диагноз»,- отметил он. Но считая это второстепенным, подчеркнул следующее: особенно государственным органам не следует распространять личную информацию, нарушающую права человека. «Нельзя публиковать медицинский диагноз человека».
Есть опасения, что могут быть основания для признания обвиняемого в столь тяжком преступлении невменяемым: в ответ на такое замечание другой гость программы, основатель центра «Ухекиц», бывший заведующий отделом психологической экспертизы Национальное бюро экспертиз, судебный психолог-эксперт Ани Варданян, в частности, сказала: «Пока идет предварительное следствие и пока сбор информации не завершен, ни один специалист, даже очень опытный и сведущий, не имеет никаких полномочий, не ознакомившись с информацией, не будучи полностью информированным о сути случившегося давать оценки и этими оценками еще больше усугублять сложившуюся напряженную эмоциональную ситуацию». Она также добавила, что диагноз подлежит подтверждению или опровержению в рамках психиатрической экспертизы. «При этом, конечно, за основу берутся факты о том, состояли ли он в прошлом на учете в психиатрических и наркологических учреждениях. Все эти факты, на мой взгляд, еще находятся на стадии сопоставления».
По версии задержанных лиц по делу о зверском убийстве в Пемзашене, они проникли в дом с целью совершения кражи. Однако специалисты утверждают, что у вора и сексуального насильника, убийцы разные характеристики. Человек, который входит в дом, чтобы украсть, не убивает детей с такой жестокостью и уж тем более не насилует их. «В этом есть доля правды», — сказал Аршак Гаспарян. Однако вместо того, чтобы читать курс по криминальной психологии, он решил поговорить о следующем: «Следственный комитет и полиция говорят, что преступление полностью раскрыто, даже мотив раскрыт. В большинстве преступлений даже это не раскрывается… Как быстро органы уголовного правосудия смогли увидеть «настоящий мотив» и заявить, что целью было совершение кражи?»
Полковник полиции Татул Петросян отметил, что для полного понимания случившегося не ясен механизм убийства. «В своей практике я не помню случая, чтобы кража переросла в убийство. Кража может превратиться в разбой. А разбой – это тот случай, когда имеет место очевидный грабеж или к человеку применяется насилие. Но чтобы кража обернулась убийством трех человек, в том числе малолетних детей, это беспрецедентная ситуация».
Читайте также
Ани Варданян по этому поводу отметила: «Мы не всегда можем наблюдать явления с определенной закономерностью. Есть закономерности и в их рамках формируется наука, на них строятся теоретические основы. И действительно, во многих местах опыт подтверждает эти теоретические положения. Но мы не раз убеждались, что существует множество различных признаков, которые не являются закономерными, весьма своеобразными и имеют ярко выраженную потребность в специальной профессиональной оценке. Поэтому, чтобы в контексте подобных ситуаций мы воздерживались от оценок в рамках того, что нам известно, важнейшим фактором является осознание всех обстоятельств дела։ один маленький штрих, и вся картина дела может измениться».
Аршак Гаспарян напомнил о рекомендациях ООН и Совета Европы относительно роли СМИ в системе уголовного правосудия, один из важнейших посылов которых заключается в том, что как бы ни было соблазнительным для СМИ назвать виновного в преступлении, тем не менее, каждый случай, каким бы ужасным он ни был, следует рассматривать как способ сделать так, чтобы проблем стало меньше. «В данном случае в сфере здравоохранения. Что это был за диагноз, как его ставят? Если есть человек с таким диагнозом, то почему он на свободе?»
Он также предложил поговорить о социальной среде. «При этом, в марзах у нас почти нет полноценных, классических семей: либо жена, либо муж уехали на заработки. Мы должны говорить об этом, потому что это затрагивает все сферы — от демографии до безопасности».
Анна ИСРАЕЛЯН
