ЧАСТЬ 6. ПОСРЕДНИКИ И ДРУГИЕ ВНЕШНИЕ ФАКТОРЫ
Тема посредников в армяно-азербайджанском урегулировании и других акторов и до, и после второй карабахской войны 2020 г. занимала важное место в армянском и азербайджанском общественном дискурсе. После потерь в войне 2020 г. для армянской стороны главным мерилом восприятия тех или иных внешних акторов (будь то Россия, США или ЕС, предоставившие площадки для армяно-азербайджанских переговоров, или другие зарубежные страны, активизировавшие свою политику в целом в южно-кавказском регионе в течение последних трех лет) стало отношение этих стран к проблемам прежде всего безопасности Армении и армянского населения НК. До этого картина мира в армянском общественном понимании формировалась из дифференцированных восприятий стран и организаций как партнеров в той или иной сфере. Например, Россия воспринималась прежде всего как союзник РА в сфере безопасности, европейские страны и структуры – как партнеры в сфере экономики и прав человека, и даже экономическое сотрудничество с Турцией, которая постоянно выражала свою солидарность с Азербайджаном в отношениях с армянской стороной, считалось вполне приемлемым для широких слоев общества.
Конечно, в центре и армянского, и азербайджанского общественного внимания оставалась Россия. На армянской стороне инертное поведение России за исследуемый период вызывало критические оценки уже не только среди общественно-политических групп с ярко выраженными прозападными предпочтениями, но и среди оппозиционных сил, которые такое отношение России до последнего времени представляли как результат «антироссийской или неумелой политики» самих властей РА.
Наличие российских войск в Армении отнюдь не гарантия для безопасности, и это мы увидели в сентябре 2022 года, в дни азербайджанской агрессии против Армении. Интересы России, во всяком случае сейчас, пока она ведет войну против Украины, противоречат интересам Армении и совпадают с интересами Азербайджана. Таковы оценки из ряда часто озвучиваемых на армянских медиа- и соцсетевых площадках. Еще одним свидетельством нарастающего негативного восприятия России стали результаты соцопроса, проведенного в Армении IRI, по которым впервые в истории взаимоотношений РА и РФ Россия уступает первые ряды рейтинга Ирану и Франции среди стран, отмеченных опрошенным населением как важных партнеров для Армении в сфере безопасности.
Читайте также
В Азербайджане довольно распространены антироссийские настроения, и это связанно с тем, что Россия, по азербайджанскому общественному восприятию, не играла позитивную роль для интересов АР в прошлом.
Военное присутствие России в зоне конфликта учитывается со стороны правящего режима Азербайджана, и он прикладывает усилия, чтобы избежать каких-либо военно-политических проблем с Россией. Благодаря инертному поведению в вопросе исполнения своих договорных обязанностей в отношении Армении, России удается избежать военно-политических проблем с Азербайджаном. И, в свою очередь, стремление Азербайджана избежать проблем с Россией проявляется не отказом от эскалаций против Армении, а некоторым заигрыванием между ВС АР и РМК РФ. К примеру, за все это время российские силы появлялись в тех или иных участках после самих эскалаций, постфактум. Интересы Азербайджана и России совпадают также в недопущении разрастания роли западных стран и международных организаций в армяно-азербайджанском урегулировании.
Восприятие ЕС, США в армянском обществе можно назвать сдержанно положительным. В то же время есть понимание того, что сколько бы страны ЕС и европейские международные организации не осуждали политику Азербайджана в отношении жителей НК, методы давления на Армению, все это остается только лишь на уровне риторики, а для решения, к примеру, вопроса блокады НК нужны более действенные меры. Дело до санкций Азербайджана не дойдет из-за участия Азербайджана в вопросе преодоления газовой зависимости европейских стран от России. И с этой точки зрения положительные оценки действий Франции по продвижению на международной арене армянских интересов намного уступали по своей эмоциональности тем отрицательным оценкам той же Франции, которые звучали на азербайджанской стороне, в том числе и со стороны официальных кругов АР.
Турция продолжала восприниматься армянской и азербайджанской сторонами с противоположными знаками. Для Азербайджана она – братская страна, готовая поддержать в любом его начинании. Несмотря на кратковременный оптимизм, связанный с отправленной Арменией гуманитарной помощью Турции в дни землетрясения и ряд позитивных заявлений в этой связи, сохранению враждебного настроя по отношению к Турции способствовала регулярно распространяемая информация о совместных военных азербайджано-турецких учениях на границе с Арменией, о заявлениях со стороны турецкого руководства.
Политика Ирана в вопросе армяно-азербайджанского поствоенного противостояния, несмотря на азербайджано-иранское дипломатическое обострение (впервые были высланы из Азербайджана иранские, а из Ирана – азербайджанские дипломаты), в армянском обществе была воспринята также сдержанно, без выстраивания далеко идущих планов именно с этим обострением. Хотя был и ряд выступлений со стороны армянских спикеров о том, что в вопросе границ интересы Армении и Ирана совпадают больше, чем с Россией.
За последние полгода воздействие российско-украинской войны на армяно-азербайджанские процессы стало более четким в силу уже нескрываемой конкуренции и среди посредников. Карабахский конфликт перестал быть той уникальной площадкой, в рамках которой было возможно их сотрудничество.
Сам ход российско-украинской войны и все более обостряющаяся российско-западная конкуренция подвигли даже азербайджанских провластных политиков и специалистов активно говорить о необходимости более гибкой, т.е. не только пророссийской, внешней политики. О необходимости диверсификации своей прежней системы безопасности много говорится и на армянских площадках. И такие параллели – самое ощутимое воздействие российско-украинской войны на армяно-азербайджанские взаимоотношения последнего времени.
Посредники и другие внешние акторы в СМИ Армении и на армянских соцсетевых площадках
Лаура Багдасарян, директор Исследовательского центра «Регион» (Армения)
Восприятие посредников и внешних акторов на армянских площадках в исследуемый период представлялось в двух взаимосвязанных контекстах:
• это степень участия зарубежных стран и организаций в армяно-азербайджанских, теперь уже, поствоенных процессах;
• и это воздействие российско-украинской войны и все более обостряющегося российско-западного противоборства на интересы армянской стороны, безопасность Армении и населения НК.
В обоих контекстах центральное место в дискурсе о посредниках и внешних акторах на армянских публичных платформах (в СМИ и в армянском соцсетевом сегменте), конечно, занимали нарративы о России и ее политике в отношении Армении.
В силу того, что Россия — единственная страна, вооруженные силы которой присутствуют и в Армении (военная база в Гюмри), и в НК (миротворческий контингент РФ), и в силу наличия Договора о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи между РФ и РА, заключенного в 1997 г., и согласно пунктам 2 и 3 этого договора, стороны должны оказать взаимную помощь в случаях возникновения угрозы со стороны третьих стран . В августовском заявлении МИД РА, сделанном за две недели до сентябрьской агрессии Азербайджана против Армении 2022 г., по случаю 25-летия со дня подписания этого договора, высоко оценивается также и роль российского миротворческого контингента в НК, направленная, как отмечается в тексте, «на обеспечение условий для восстановления мирной и достойной жизни народа Нагорного Карабаха. В Армении и Нагорном Карабахе высоко ценят действенные шаги Российской стороны, направленные на установление всеобъемлющего мира, атмосферы доверия и процветания в регионе Южного Кавказа…».
Однако тональность заявлений даже официальных кругов Армении относительно роли России и в частности действий РМК в НК, в дальнейшем постепенно менялась.
В мае 2023 г. стало известно о результатах соцопроса среди населения Армении, проведенного в январе-марте Международным республиканским институтом (IRI). И по этим результатам наиболее важными партнерами Армении в сфере безопасности население РА считает Иран (54% опрошенных), Францию (52%), Россию (50%), США (37%), ЕС (22%). Причем большинство опрошенных, положительно оценивающих отношения между РФ и РА (40% из 50%), отмечают, что эти отношения хорошие только в какой-то степени. Это самые низкие показатели по России за историю взаимоотношений РА и РФ, ибо до этого Россия постоянно и с большим отрывом занимала первую строку рейтинга стран, важных для Армении в вопросах безопасности.
Чего можно ждать от России в контексте армяно-азербайджанского поствоенного противостояния? Этот вопрос если и не озвучивался, то постоянно присутствовал в материалах армянских СМИ по целому ряду проблем и угроз безопасности Армении и НК, появившихся за время, прошедшее после войны 2020 г. Этот вопрос прямо так и озвучивался или прочитывался между строк в публикациях и выступлениях по блокаде населения НК, по переговорам по мирному договору между РА и АР, по возможной новой войне Азербайджана против Армении или по периодически декларируемой азербайджанской стороной возможности провести «антитеррористическую операцию» в самом НК, по вопросу демаркации и делимитации армяно-азербайджанских границ.
Критическое отношение к России, распространенное еще в дни второй карабахской войны (2020 г.), ощутимо увеличилось после сентябрьской агрессии Азербайджана против Армении в 2022 г. Особенно на фоне заявлений России и ОДКБ, где отмечается, что эскалация произошла не на суверенных территориях Армении, а в так называемых спорных участках границы между Арменией и Азербайджаном. Тогда чаще озвучивалось утверждение, что общих интересов России и Армении становится «все меньше и меньше».
Инертное поведение России в ходе войны 2020 г. ряд армянских спикеров с ярко выраженными пророссийскими симпатиями обоcновывали так же, как и сами российские спикеры разных уровней — что НК не подпадает под положения российско-армянских соглашений по безопасности. Но уже в контексте эскалаций на границе между АР и РА, которые происходили в поствоенный период, ряд представителей из этой группы аналитиков и политдеятелей тоже выступали с нескрываемым недовольством не только действующими властями Армении (за то, что они испортили армяно-российские взаимоотношения), но и от России.
О том, что ожидания от России оказались завышенными и в вопросе безопасности Армении, свидетельствовали сами трактовки, заявления по текущим поствоенным событиям, звучащие со стороны российских спикеров разных уровней. Так, ни Россия, ни ОДКБ не выступили с политической оценкой агрессии Азербайджана в сентябре 2022 г.: эскалацию на границе обусловили тем, что ряд территорий являются спорными; по блокаде Лачинского коридора Россия выступала с заявлениями, адресованными не только Азербайджану, как это делали другие страны и организации, а в том числе и Армении. Порой складывалось впечатление, что МИД РФ не знакомится с бюллетенями Российского миротворческого контингента в НК, в которых ежедневно фиксировались случаи нарушения режима прекращения огня в зоне их ответственности, с указанием азербайджанской стороны как зачинщика этих эскалаций. К примеру, по случаю убийства 3-х карабахских полицейских 5 марта 2023 г. МИД РФ заявило, что деэскалации напряженности способствовало бы участие Еревана в поиске развязок, что «…Баку и Ереван должны неукоснительно соблюдать все положения трёхсторонних договорённостей на высшем уровне, в том числе касательно обеспечения безопасности в Нагорном Карабахе, использования Лачинского коридора».
Такой подход «равноудаленности» от сторон конфликта шел вразрез с описанием того же инцидента в бюллетене РМК, в котором в эти же дни сказано: «В 10:00 5 марта 2023 г. в районе населенного пункта Дюкянлар военнослужащими вооруженных сил Азербайджанской Республики был обстрелян автомобиль с сотрудниками правоохранительных органов Нагорного Карабаха. В результате боестолкновения погибло трое и ранен один, находившийся в автомобиле сотрудник. С азербайджанской стороны потери составили: двое погибших, один ранен. Усилиями российских миротворцев боестолкновение прекращено».
Эти заявления оказывали сильное отрицательное воздействие на общественное восприятие в Армении. Само присутствие РМК в НК оценивается как совпадение в данном вопросе российских и армянских интересов. Но в целом отмечается также, что интересы России и Турции, России и Азербайджана сегодня больше совпадают, чем интересы Армении и России. «Сегодня интересы армян и русских противоположны, потому что Россия позиционирует себя как антизападная сила и видит общность своих интересов с Турцией и Азербайджаном. Следовательно, что бы мы ни сделали, мы не сможем уговорить русских, что их интересы совпадают с нашими, потому что это не так», — заявил в одном из своих интервью член совета партии «Национально-демократический полюс» Ара Папян. И такого мнения придерживаются не только такие деятели с ярко выраженным антироссийским настроем.
Нарратив возможной смены вектора Армении стал активно обсуждаться по мере все чаще выраженного на армянских площадках недовольства политикой России и на фоне попыток официального Еревана добиться внедрения международных механизмов на армяно-азербайджанской границе. Армянские оппоненты политики Н. Пашиняна считают внешнеполитический разворот от России опасным шагом, ибо Россия может уйти, а вместо нее никто не придет. Так утверждают не только жесткие критики команды Н. Пашиняна в лице представителей и сторонников предыдущих властей РА, но и те общественно-политические и аналитические круги Армении, которые не все действия официального Еревана считают тотально ошибочными и заявляют об этом публично. «Своим опасным мышлением и своими заявлениями Никол Пашинян подвергает угрозе государственность Армении. Забота Никола заключается не столько в урегулировании армяно-азербайджанских взаимоотношений, сколько в способствовании выдворению из региона русских. Если этот сценарий сработает, русские уйдут, Запад не придет (нет интереса), не трудно предугадать, кто заполнит вакуум безопасности». Такие формулировки представителя партии «Демократическая альтернатива» С. Суренянца — не из ряда редко озвучиваемых на публичных площадках Армении.
После завершения двухмесячной миссии евронаблюдателей в конце 2022 г. приглашение в Армению для мониторинга в приграничных с Азербайджаном участках Армении еще одной, более продолжительной евромиссии, рассчитанной на 2023 -2025гг., было воспринято в армянском обществе со сдержанным оптимизмом. Но этот факт также способствовал разрастанию дискурса о возможной смене вектора РА.
Однако присутствие европейских гражданских наблюдателей на армяно-азербайджанской границе официальными кругами РА представляется как вынужденная мера для решения конкретного вопроса – фиксации фактов нарушения суверенных границ Армении со стороны Азербайджана. По заявлениям, к примеру, спецпосланника премьер-министра РА Э. Марукяна, наблюдательная миссия ЕС — сдерживающий фактор для Азербайджана: «Если ОДКБ не признает то, что граница (Армении – Л.Б.) нарушена, где тогда она должна была расположиться со своей мониторинговой группой для выполнения своей миссии? Армения не претендовала на многое, она хотела политической оценки со стороны ОДКБ. Утверждения о том, что российский вектор Армении сменился на западный – довольно примитивные разговоры».
Более подробно представил ситуацию с этим дискурсом и премьер-министр РА в одном из своих выступлений. Он, в частности, заверил, что в присутствии наблюдателей ЕС на терриории РА нет никакого геополитчиеского подтекста, а есть конкретный вопрос и конкретная повестка – мониторинг границы между РА и АР, фиксация факта нарушения азербайджанскими ВС суверенных границ Армении. В отличие от ОДКБ, есть факт признания официальных границ Армении со стороны ЕС, тогда как и ОДКБ, и Россия называют границы между Арменией и Азербайджаном спорными.
Нескрываемая нервная реакция России и на присутствие европейских наблюдателей в Армении, и на действующие параллельно с российским американскую и брюссельскую переговорные площадки для Баку и Еревана также не раз становилась центральным вопросом целого ряда выступлений армянских деятелей и аналитиков. «Россия сетует на то, что размещение миссии не согласовано с Азербайджаном. Кстати, это очередной вопрос, по которому подходы Москвы и Баку идентичны. В этой связи читаемые между строк угрозы и намеки на то, что размещение миссии ЕС в Армении может дестабилизировать ситуацию на местах, вызывают беспокойство», — отмечается в одном из них .
Блокаду как возможность смены вектора Армении считают и те представители армянских аналитиков, которые выступают более критично в адрес России. Один из них — Грачья Арзуманян, который уверен, что на данный момент появилась уникальная возможность для выстраивания новых региональных и геополитических союзов, выхода из под российского влияния, и что «… блокада Арцаха и другие методы давления имеют свою цену, которую армянский народ в настоящее время платит для получения возможности выйти из устроенной Россией и Турцией в 2020 году региональной блокады».
Есть много материалов о возможностях разблокировки Лачинского коридора и восстановления свободного передвижения армянского населения НК, недопущения гуманитарной катастрофы. И в этой связи действия РМК в НК, в сопровождении которого в Нагорный Карабах до последнего времени доставлялся гуманитарный груз в ограниченном объеме, оценивались как полиативные, а не решительные, не соответствующие обязанностям миротворческого контингента. По утверждениям ряда армянских специалистов и политиков, необходимы более решительные шаги: либо разблокировка силой, что Россия не в состоянии сделать, либо санкции против Азербайджана со стороны западных стран, на что они также не пойдут, поскольку сейчас они больше заинтересованы в азербайджанских углеводородных ресурсах для диферсификации своей зависимости от российского газа. «Для того, чтобы открылся коридор, нужно давление. Оно оказывается, но это дипметоды, уговаривают Алиева что-то сделать. Вокруг российских миротворцев стоит азербайджанская армия. Даже если учесть российскую военную базу в Гюмри (Армении – Л.Б.), это несерьезно. Конечно, Россия великая держава, но я не могу себе представить, что российские танки входят в Азербайджан со стороны Дербента (российско-азербайджанская граница – Л. Б.)… Я не вижу мотивации у Баку, чтобы менять ситуацию с коридором», — заявил в одном из своих интервью директор Института Кавказа А. Искандарян.
Есть довольно распространенный нарратив по воздействию российско-украинской войны на интересы Армении и НК, который заключается в том, что эта война сделала более очевидным факт преобладания геополитических интересов стран и разных силовых центров над международными нормами, действующими до этого. И в этом ключе, на данный момент, в силу российско-турецкого и российско-азербайджанского сближения, интересы России больше совпадают с интересами этих стран, чем с армянскими. Армения сейчас пробует диверсифицировать свою внешнюю политику. И это очень важно особенно в контексте российско-западного противостояния.
Много отдельных материалов есть также по интересам разных региональных акторов, политика которых напрямую или косвенно отражается на интересах армянской стороны в контексте и общего раздраженного геополитического фона, и армяно-азербайджанского поствоенного противоборства. В них в частности отмечается о необходимости более взвешенного подхода со стороны Армении с тем, чтобы просто не оказаться под обломками борющихся крупных и региональных акторов мировой политики .
Оценка политики других акторов армяно-азербайджанского противодействия как в роли посредников, так и выступающих за интересы одной из сторон, исходит из анализа интересов этих стран. Именно под этой призмой и воспринимается на армянских публичных площадках роль Ирана, ЕС, США и других внешних сил. С точки зрения армянских публичных спикеров, на данный момент интересы Армении с интересами Ирана совпадают даже больше, чем с интересами России. И это конкретно проявляется в вопросах сохранения границ. К примеру, обострение взаимоотношений между Азербайджаном и Ираном в начале 2023 г. представлялось больше как новость дня, чем делались какие-то далеко идущие заключения в контексте армяно-азербайджанского противостояния. Роль тех или иных внешних акторов оценивалась также и с точки зрения их взаимоотношений с Азербайджаном. К примеру, целый ряд заявлений европейских структур по блокаде Лачинского коридора оценивался также и с констатацией факта, что сегодня взаимоотношения Азербайджана и стран ЕС основываются на сделках по диверсификации их зависимости от российского газа. И это оказывает сильное воздействие на политику в других вопросах.
Восприятие политики Турции в армянском обществе остается враждебным. Этому способствует информация о множестве совместных турецко-азербайджанских учений на границе с Арменией. Несмотря на периодические заявления и информацию о попытках урегулировать армяно-турецкие взаимоотношения, все же большее воздействие оказывают заявления официальных кругов Турции, в которых они выражают абсолютную поддержку Азербайджана в вопросе продвижения его интересов во взаимоотношениях с Арменией. Оптимизм, который выражали официальные круги Армении в вопросе урегулирования армяно-турецких взаимоотношений, к примеру, по отправленной в феврале 2023 г. гуманитарной помощи этой стране в дни землетрясения, не был разделен в обществе. Мало, но были оценки наподобие той, что сделал премьер-министр Н. Пашинян: « Есть большая возможность установить нормальные отношения между нашими странами. Она увеличилась благодаря человеческим ценностям, после того, когда мы решили по логике человеческих ценностей отреагировать на сокрушительное землетрясение в Турции, и правительство, и народ Турции именно так это восприняли и приняли».
Но были и оценки с обратным знаком, как, к примеру, такая: «Мы увидели, что новый этап урегулирования армяно-турецких взаимоотношений за эти полтора года имеет ноль результатов. Нужно учесть последние заявления и реакцию Турции, к примеру, реакцию Турции на установленный в Ереване памятник «Немесис», когда Чавушоглу заявил, что будут предприяты шаги против Армении, и Турция закрыла воздушное пространство для армянских авиабортов, даже для полетов в третьи страны. Т. е. Турция продолжает политику шантажа в регионе, и особенно в отношении Армении». Такие оценки преобладали и по количеству, и по разнообразию представителей, их выразивших.
Посредники и другие внешние акторы в СМИ Азербайджана и на азербайджанских соцсетевых площадках
Ариф Юнусов, директор департамента конфликтологии и миграции Института мира и демократии (Азербайджан)
Тема роли внешних акторов – геополитических и региональных – очень важная и временами даже самая актуальная, что закономерно. В Азербайджане очень популярна крылатая фраза временно исполнявшего в 1992 г. обязанности президента Ягуба Мамедова, который на сессии парламента 14 мая заявил: «Мы маленькие пешки в большой политической игре».
Безусловно, победа в 2020 г. резко подняла самооценку и вопрос о возможностях Азербайджана, имевшего к тому же сильную поддержку в лице Турции, которая в азербайджанском обществе воспринимается как братская страна. Единственное, на что весьма ревниво в Азербайджане обращали внимание, так это процесс урегулирования армяно-турецких мирных отношений. В Азербайджане полагают, что вначале должно произойти урегулирование армяно-азербайджанских отношений и только потом, а не раньше, может начаться процесс улучшения отношений Турции с Арменией. Но в Азербайджане прекрасно понимают, что Турция – это региональный игрок, и есть более сильные внешние акторы, без учета которых ситуация в регионе не изменится.
Так же в Азербайджане относятся к Ирану, хоть и со знаком минус. Более того, 2023 год войдет в историю азербайджано-иранских отношений как год серьезного кризиса, который впервые проявился даже высылкой вначале в апреле 4-х иранских, а месяц спустя — уже 4-х азербайджанских дипломатов. Кроме того, также в эти месяцы впервые в Иране прошли аресты, как указывалось, «азербайджанских агентов», а в Азербайджане прокатилась волна арестов верующих-шиитов, и так же официально, как «иранских агентов». Разумеется, в СМИ Азербайджана и Ирана всю первую половину 2023 г. шли постоянные обвинения. И все же в Азербайджане понимали, что роль Ирана достаточно ограничена, ибо эта страна находится под санкциями западных стран и не может играть серьезную роль на Кавказе.
Поэтому основное внимание в Азербайджане обращают на геополитических акторов. И здесь, конечно, в первую очередь важны роль и интересы России. И не только потому, что все три десятилетия конфликта она всегда играла главную роль. Причем не всегда, с точки зрения азербайджанцев — позитивную, почему в обществе очень сильны антироссийские настроения. Сегодня главным фактором влияния России является то, что только она имеет военное присутствие в регионе – в Армении военная база в г. Гюмри, где дислоцировано около 3500 российских военных, а в Нагорном Карабахе в статусе миротворцев размещены около 2000 российских военнослужащих. Это – серьезный аргумент, не говоря о других военно-политических возможностях России, главная задача которой – монопольно решать судьбу региона и не допустить присутствия других внешних игроков, в первую очередь США и ЕС.
В Азербайджане все это учитывается, и правящий режим старается не иметь каких-либо проблем с Россией. И по вопросу урегулирования отношений с Арменией, а также относительно роли коллективного Запада власти Азербайджана стараются действовать заодно с Россией.
Вместе с тем по мере того, как Россия слабела в ходе войны с Украиной, в Азербайджане даже провластные политики и эксперты стали поднимать вопрос о необходимости более гибкой внешней политики. Так, провластный журналист Гамид Гамидов, говоря о Р. Варданяне и политике России, указывал: «Москва верна своей подлой двуличной политике, когда говорит одно, потом второе, делает совершенное иное – третье». И далее объяснил причину для такого своего вывода: «Наличие Варданяна в Ханкенди дает Москве, как ей кажется, преимущества и возможность шантажировать Ереван тем, что островок сепаратизма в Карабахе может полностью выйти из-под влияния Еревана, если последний попытается выйти из сферы влияния Москвы». В то же время фактор пророссийского Р. Варданяна «противоречит интересам Баку», и после этого «можно почти со стопроцентной уверенностью сказать, что миротворцы уйдут из региона по окончании срока мандата. Никакого продления точно не будет». Более того, Азербайджан «может не только полностью перекрыть дорогу Шуша — Лачын, но и провести антитеррористическую операцию, на что имеет полное право, ведь проводить ее будет на своей территории. А Москва не посмеет даже пикнуть».
Среди активистов гражданского общества в 2023 г. также стали появляться негативные оценки о деятельности России в вопросе урегулирования армяно-азербайджанского конфликта. В том числе и среди тех, кто в свое время выступал за более активную роль России в регионе и даже приветствовал появление в Карабахе российских миротворцев. Один из них, Зардушт Ализаде, оценив положительно действия миротворцев в 2020 году и в первые годы после перемирия, теперь изменил свою позицию: «Но сейчас миротворцы являются вредным инструментом в руках России, которая пытается замедлить мирные переговоры».
Разумеется, у представителей оппозиции отношение к роли России и ее миротворческим силам еще более негативное. Заместитель председателя партии НФА Фуад Гахраманлы на своей странице в фейсбуке, расценивая присутствие в Карабахе Р. Варданяна как «откровенную поддержку и укрепление сепаратизма в Карабахе против Азербайджана», задал вопрос: «Почему азербайджанское руководство, которое с лупой в руках ищет предвзятость в политике Запада, не критикует Москву за эту акцию и не выскажет свой протест? Совершенно очевидно, что, несмотря на политику близости азербайджанских властей к Москве, последняя намерена продолжать политику поддержки сепаратистов в Карабахе, чтобы с их помощью в любой момент нанести удар по мирному процессу. Москва видит, что по мере сближения Армении с Западом и размещения на границе европейской наблюдательной миссии, становится все труднее вмешиваться в мирный процесс традиционными методами, поэтому пытается усилить свой контроль в Карабахе, чтобы увеличить возможности для разрушительного вмешательства в мирный процесс».
Другим геополитическим игроком в регионе является т. н. коллективный Запад, и здесь взгляды и позиции как властного режима, так и в целом в обществе сильно различаются. В отношении США есть понимание ее роли и значимости в мировой политике. Да, власти Азербайджана раздражены, что Ильхам Алиев давно (с 2010 г.) не имеет возможности встречаться с президентом США, только с госсекретарями и то далеко не всегда. Более того, Ильхам Алиев был сильно уязвлен тем, что ни в декабре 2021 г., ни в марте 2023 г. его не пригласили на организованные США саммиты по демократии, тогда как Пашинян оба раз приглашался. Как сказал 24 марта 2023 г. депутат от правящей партии Айдын Гусейнов, «вся общественность знает, что к Азербайджану относятся с позиции двойных стандартов», и далее он заверил, что и Азербайджан «будет также неуважительно относиться к США».
У оппозиции кардинально иное отношение к политике США в регионе и конкретно к Азербайджану. Четче всех это выразил заместитель председателя партии НФА Фуад Гахраманлы, который после звонка 23 января 2023 г. госсекретаря США Э. Блинкена Ильхаму Алиеву, в Фейсбуке отметил, что кроме беспокойства в связи с блокадой Лачинского коридора и проблем в переговорном процессе, глава Госдепартамента особое внимание обратил на ситуацию с правами человека. Если учесть, что до этого Блинкен не затрагивал эту тему, то теперь она возникла явно не случайно, и этим руководство США хотело показать, что США будут заниматься этим вопросом более плотно, и это будет иметь тяжелые последствия для режима Алиева.
Руководитель Института политического менеджмента Азер Гасымлы обратил внимание на то, что мало того, что Алиева не пригласили на саммит — в отличие от прошлых лет, в марте 2023 г. президент США Джо Байден еще и не поздравил азербайджанского коллегу с праздником Новруз: «Это очень важный момент. Это означает, что отношения между Азербайджаном и США в настоящее время не очень хорошие. Отношение Байдена и его администрации к власти Ильхама Алиева крайне негативное. Кроме того, уже более года США не направляют посла в Азербайджан».
Столь же неоднозначно отношение властей и общества к роли и посредническим усилиям Евросоюза в целом и отдельных европейских стран. С одной стороны, в отличие от США, европейцы гораздо сильнее подвергают критике правящий режим Азербайджана за нарушения прав человека, но еще больше — за политику в Карабахе и шире — в армяно-азербайджанских отношениях. Это вылилось в принятии решения 19 января Европарламента и 22 февраля 2023 г. Международного суда в Гааге по блокаде Лачинского коридора, а также в отправке в феврале миссии наблюдателей ЕС в Армению для мониторинга армяно-азербайджанской границы. Все это вызвало у властной команды Азербайджана сильнейшее раздражение и многочисленные обвинения, что такие действия подрывают веру в возможности Евросоюза и шире – европейцев быть посредниками. Последовали даже заявления, что такие действия европейцев, особенно отправка миссии ЕС без учета мнения Азербайджана, неизбежно приведет к проблемам европейцев в Азербайджане, а «Армения рискует стать второй Украиной».
Еще больше критики было в адрес конкретных европейских стран. Здесь на первом месте была Франция, которая, будучи сопредседателем Минской группы ОБСЕ, всегда играла серьезную посредническую роль в урегулировании армяно-азербайджанского конфликта. Однако после войны в 2020 г. с подачи Ильхама Алиева за Францией сложился имидж «проармянской» и «необъективной» страны, которая «искаженно отнеслась к войне и ее целям». Такое отношение не изменилось и позже — в октябре 2022 г., на встрече в Астане глав стран СНГ Алиев сделал выпад лично в адрес президента Макрона, обвинив того в «перечеркивании дружеских отношений между Баку и Парижем» или, как писали провластные СМИ, «указал Макрону на дверь» . А в конце ноября 2022 г. Ильхам Алиев уже открыто заявил, что «Франция не может принимать участие в мирном процессе», ибо «ни США, ни Россия никогда на официальном уровне не принимали чью-то сторону». И потому выступил против участия президента Франции в запланированной на 7 декабря по инициативе ЕС в Брюсселе встрече глав Азербайджана и Армении.
Такое отношение к роли Франции Ильхама Алиева, а значит, и остальных политиков и экспертов Азербайджана оставалось неизменным и в 2023 году. Принимая 28 марта 2023 г. назначенного своим специальным представителем в Лачинском районе Масима Мамедова, Ильхам Алиев вновь негативно отозвался о неприятии позиции Франции и даже попытался дать объяснение причин такой «необъективной и несправедливой политики» французских политиков и лично президента Э. Макрона.
Правда, в Азербайджане прекрасно понимали роль Франции в мировой политике и тем более в ЕС, а потому в преддверии встречи в Вашингтоне в конце апреля приняли главу МИД Франции Катрин Колонну. Однако встреча прошла напряженно и вновь вылилась в публичные дискуссии, показав разные подходы к вопросу урегулирования армяно-азербайджанского конфликта. Особенное раздражение Баку вызвало требование главы МИД Франции выполнить решения Международного суда по Лачинскому коридору. А последовавшие заявления Катрин Колонна в Ереване вызвали столь сильное раздражение в Азербайджане, что их расценили «провокационными и подстрекательскими» .
Окончательные внешнеполитические приоритеты Азербайджана были определены президентом Ильхамом Алиевым в ходе его выступления 3 мая 2023 г. в Шуше на международной конференции, где он открыто указал, что международные акторы по отношению к Азербайджану заняли «несправедливую и необъективную позицию». Но Азербайджан признает важность и роль России и США и принимает их посредническую миссию. Но отказывает в этом Франции: «В отличие от США и России, Франция заняла проармянскую позицию и тем самым исключила себя из какого-либо участия в переговорах или посредничестве. Более того, Сенат Франции заявил о признании Нагорного Карабаха, а официальный Париж выступил с целым рядом антиазербайджанских заявлений и обвинений в ООН, на форуме Франкофонии и т. д. Все это изолировало Францию от процесса урегулирования и лишило ее права быть посредником, который обязан быть нейтральным».
Данное исследование проведено в рамках проекта Исследовательского центра “Регион” “Новые повестки мира и стабильности на Южном Кавказе после Карабахской войны 2020”, при поддержке Черноморского фонда регионального сотрудничества (Black Sea Trust). Мнения, высказанные в материале, принадлежат их авторам и могут не совпадать с мнениями и позициями Черноморского фонда регионального сотрудничества или его партнеров.