Мы просто этого не осознаём и не используем
«Мы идем в сторону Европы», — слышу я последние 30 лет. Причем это говорится как с положительным, так и с отрицательным акцентом. В обоих случаях «идти в сторону Европы» означает, например, употребление наркотиков или брак мужчины с мужчиной. В первом, положительном отношении, говорится, что мы настолько «европейцы», что терпим или даже поощряем все это. Во втором случае — мы настолько «национальны», что не терпим этого.
Но Европа не имеет никакого отношения к этому мелкому провинциальному спору. Я уверен, что нам не нужно никуда «идти», потому что мы всегда были и являемся Европой.
Мне кажется, одна из главных европейских ценностей – это «перевод», идущий из христианства. Позвольте мне попытаться объяснить, что я имею в виду. Пророк Мухаммед писал на арабском языке, и можно с уверенностью сказать, что язык Корана — арабский. Конечно, этот оригинальный текст переведен на разные языки, но верующие мусульмане продолжают читать свою Священную Книгу и молиться на арабском языке. Точно так же верующие евреи удовлетворяют свои духовные потребности на иврите.
Читайте также
Христос не писал, его слово было устным. Те, кто записывали, столкнулись с проблемой. Должен ли письменный текст быть на арамейском языке, на котором он говорил? (Кстати, в некоторых сирийских деревнях до сих пор говорят на этом языке). Но это не сакральный язык, это была форма устного общения, имевшая довольно узкую сферу применения.
Можно было записать на иврите, как был написан Ветхий Завет. Иврит, безусловно, является сакральным языком, но на нем не говорили за пределами Палестины. И был выбран древнегреческий язык, как язык «империи» имеющей европейскую ось, которым владели грамотные люди многих народов, в том числе и армян.
Таким образом, Евангелие уже является в определенном смысле «переводом». Наша школа перевода переняла эту традицию, начиная с V века, тем самым раз и навсегда утвердив наш европейский культурный выбор (после политического выбора 301 года). Доказательством тому является то, что я сейчас пишу эти строки буквами Месропа Маштоца.
То же самое и с вопросом «храма». Самарянка спрашивает Христа, в конце-концов, где находится храм? Она была озадачена: самаритяне молятся на горе, называемой Гаризим, евреи — в Иерусалиме. Что правильно? Иисус отвечает, что в целом его соотечественники правы — поклоняясь в Иерусалиме, «но настанет время и настало уже, когда истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине» (Евангелие от Иоанна: 4:23).
У нас есть Первопрестольный Святой Эчмиадзин, где находится резиденция католикоса, но в широком смысле для нас собор – это любое место, где совершается месса. В отличие, например, от тех же евреев, для которых Храм один — тот, что в Иерусалиме (дважды его разрушали, а Третий воздвигнется), а синагоги — это всего лишь «клубы», где читают Священную Книгу.
Христианская (европейская) культура, которая исходит от веры, связана с вышеперечисленными и многими другими особенностями религиозного учения.
То же значение для европейцев, как и для нас, имеет греческая философия, имевшая немало поклонников в средневековой Армении. Почитайте, например, тексты нашего мыслителя 14 века Григора Татеваци и сравните их с трудами Фомы Аквинского, творившего за столетие до него. Думаю, школа Аристотеля станет очевидна с точки зрения структуры, пунктов, подпунктов.
Мы, безусловно, являемся носителями европейской культуры, и в этом смысле нам не нужно «врываться в Европу» или «входить» в нее. Это преимущество, которое, я думаю, мы не смогли правильно использовать за эти 30 лет. Нормальное государство, я думаю, имело бы выгоду от 850-летия Нерсеса Шнорали и государственные пропагандистские ресурсы направило бы на это, но никак на оскорбление оппонентов посредством «фейков».
Арам АБРАМЯН
Газета «Аравот»
12.03.2024
