Возможно ли государство без «историко-культурной глубины»?
Предположим, государство печатает деньги и пишет на этом клочке бумаги «10 тысяч» или «100 тысяч драмов». Но писать — это одно, а реальная ценность — другое.
Факторы материальные и нематериальные, начиная с доверия к правительству. Предположим, что стоимость доллара США обеспечивается размером экономики этой страны, тем, что ЦБ других стран держат миллиарды долларов в качестве резервного средства, сетью торговых союзов, которых поддерживает США, и т. д. Если таких факторов нет, то заявляйте что хотите, бумага останется бумагой, нарисованные на ней цифры — просто цифрами.
Теперь, когда мы, жители Армении, говорим — «мы — государство», чем это обеспечено, чем гарантировано? Безопасностью собственных границ и приграничных территорий? Невмешательством в наши дела других государств? Энергетической независимостью? Кажется, эти факторы отсутствуют. Но есть, я думаю, более тонкие факторы, когда, как в случае с экономикой, материальное обуславливается также и нематериальным.
Читайте также
Условно назовем эти факторы «историко-культурной глубиной». Это важно для всех народов. У тех же американцев нет тысячелетней истории, как у нас, но они компенсируют ее отсутствие любовью, почтением, я бы еще сказал «пафосным» отношением к тем эпизодам, которые определенно «ихние», начиная с первых колоний пилигримов.
Если нет долгосрочной истории, то должно быть ее интенсивное «переживание». Помогает ли это американской государственности? Я уверен, что да: одно дело быть объявленным государством с неизвестным происхождением и непонятным пройденным путем, другое дело — показать собственному народу и миру ценностные основы своего государства.
Зрелое общество – это не только люди, живущие в стране в данный момент, но и их предки, поколения, жившие до нас и перед которыми мы несем ответственность.
Более того, наши предки, в свою очередь, отвечают за нас, в том смысле, что если в прошлом обнаруживается какая-то ошибка, какое-то отклонение от предпочтительного пути, то это напрямую влияет на современную жизнь.
Американский экономист Дуглас Норт называет это «path depends problem» (зависимость от предшествующего пути). Государство, если когда-либо нам выпадает счастье его иметь, является одним из эпизодов этого бесконечного процесса, идущего вперед в будущее и обратно в прошлое.
Если предположить, что Армения — это откуда-то возникшая (или, что то же самое, заявленная в Алма-Ате) территория в 29,743 квадратных километра, то весьма сомнительно, что эти, написанные на бумаге цифры, для кого-либо внутри или снаружи прозвучат убедительно. Откуда взялись эти 29,743 квадратных километра, возможно, из «оккупации» 1828 года? Азербайджанцы, я уверен, будут очень довольны таким заявлением.
А что было до и после этого? Что сделали десятки поколений армян для того, чтобы иметь государств? Только грабили? Каковы ценностные основы государства армян? Разве только демократия и рыночные отношения?
Чем же мы тогда отличаемся от других государств? Возможно ли «материальное» явление государства без духовного явления Родины? Если мы отодвинем «родину» за «поля», как вымысел какого-то невменяемого сумасшедшего или коррумпированного мошенника, то не обесцениваем ли мы государство?
На эти вопросы невозможно ответить в нескольких предложениях. Но мне кажется, что без описанной Терьяном «Духовной Армении» мы не сможем построить государство. «Если верно то, что мы сказали, что народы, живущие духовной жизнью, помимо обычной земной родины, имеют другую абстрактную родину, с обширной мыслью своей прошлой цивилизации, то родиной армянского народа является Армянская Церковь, — писал Католикос Великого Дома Киликийского, видный богослов Гарегин I Овсепян. Кстати, он родился в селе Чардахлу исторической Армении.
Арам АБРАМЯН
