Я считаю вполне естественным, что наше духовенство выражает свою боль по поводу утраты части нашей родины, по поводу плачевного положения наших соотечественников-беженцев. Учитывая уникальную историю и миссию нашей церкви, наши духовные служители, Первопрестольный должен выразить свою тревогу в связи с возможной утратой армянской государственности (что и делается).
Вера и Родина, вера и государственность находятся в моем сознании в неразрывном духовном единстве. Я не могу себе представить, например, как можно быть чадом Армянской Апостольской Церкви и противопоставлять «армян» и «карабахцев». Как возможно быть армянским христианином и говорить, что наши соотечественники, захваченные в Баку, «достойны» тех страданий, которые они испытывают?
Однако вмешиваться в повседневную политику (politics, а не policy) или, другими словами, в борьбу за власть — это, на мой взгляд, не дело духовного лица. Не важно, с какой стороны он участвует в этой борьбе — со стороны властей, против властей или против определенной группы оппозиции. Особенно, вмешиваться в какие-то мелкие интриги. Это не только ошибочно по сути, но и превращает духовное лицо в мишень для нападок и оскорблений со стороны представителей противоположного лагеря.
… «Кому много дано, с того много и спросится, и кому доверено многое, с того больше и взыщется» (Лука, 12:48). Я это прежде всего принимаю на себя. В моем понимании, мне дано больше и мне доверено больше, чем, скажем, обычному «статусописцу» или блогеру в Facebook. Это накладывает на меня большую ответственность — в частности, ответственность за каждое мое слово. Ответственность духовенства, от священника до епископа, гораздо больше.
Читайте также
Арам АБРАМЯН
