В течение этих долгих десятилетий меня часто спрашивали: «Есть ли надежда?». Я не знаю, что именно они имеют в виду, но предполагаю, что речь идет о социально-политическом и историческом восприятии надежды. Например: «В предыдущие века с нашим народом произошло то-то, но потом…». Или более общее: «Когда все двери закрываются, одна дверь всё-таки открывается». Такая надежда является продолжением страхов и тревог людей. Более того, это зеркальное отражение надежд врагов или оппонентов.
Предположим, мы надеемся, что каким-то образом сможем защитить наше национальное достоинство и сохранить армянскую государственность. В то же время турки и азербайджанцы надеются, что будут продолжать нарушать наше достоинство и уничтожать армянскую государственность. Или, если перенести ту же закономерность на внутреннюю жизнь Армении, часть общества надеется, что Пашинян не будет править пожизненно, потому что боится, что в противном случае каждый год и каждый месяц его правления принесет нам новые потери. А сторонники Никола, наоборот, надеются, что власть Пашиняна будет продолжаться десятилетиями, чтобы он смог до конца наказать всех «бывших» и «карабахцев», большинство из которых, по их мнению, имеют джипы за 100 тысяч долларов.
На что надеются оппозиционеры? Что Путин сильно разозлится на Пашиняна из-за его «европейских» игр и решит каким-то образом сменить власть. Зеркальным образом сторонники власти надеются на Макрона и какого-то условного Шарля Мишеля, которые, по их мнению, каждый день восклицают: «Ах, какой замечательный демократичный парень Пашинян, его никогда не следует лишать власти». Или те же «противоборствующие стороны» надеются: «Вот сейчас народ выйдет на улицу, как один человек, и сместит Пашиняна». И наоборот: «Вот сейчас народ выйдет, как один человек, и защитит нашего Никола».
Нет, я не склонен к таким «надеждам», потому что их осуществление не зависит от меня. Неважно, от чего это зависит — от течения истории, «воли народа», поддержки этого или того человека. Моя настоящая надежда не зависит ни от кого, она не зависит от удачного или неудачного стечения обстоятельств. Эта надежда обусловлена исключительно моими действиями и моим выбором.
Читайте также
«Человек не свободен от условий. Но он свободен занять позицию по отношению к ним. Условия не обуславливают его полностью. От него — в пределах его ограничений — зависит, сдастся ли он, уступит ли он условиям», — говорил австрийский психолог Виктор Франкл, который не потерял надежды даже в концентрационном лагере. Потому что самые важные рычаги были в его руках.
Арам АБРАМЯН
