Kогда приговор выносит не суд, а Netflix и СМИ
20 августа 1989 года в доме Менендес в Беверли-Хиллз произошло жестокое убийство: братья Лайл и Эрик Менендес вошли в гостиную, где находились их родители — Хосе и Мэри «Кити», — и открыли по ним огонь из дробовика.
Всего было произведено около 15 выстрелов. Преступление потрясло общественность: обеспеченная, на первый взгляд благополучная семья, внезапно оказалась в центре трагедии, полной тайн и противоречий.
В 1996 году, после затянувшихся судебных процессов и пристального внимания СМИ, Лайл и Эрик были признаны виновными в убийстве первой степени и приговорены к пожизненному заключению без права на условно-досрочное освобождение. Однако спустя десятилетия, в 2024 году, в деле возникли новые обстоятельства, которые побудили общественность, адвокатов и даже некоторых прокуроров требовать его пересмотра.
Читайте также
Ключевую роль сыграли новые свидетельства, в том числе архивные видеозаписи и показания, подтверждающие заявления братьев о сексуальном и физическом насилии, которому они подвергались со стороны отца на протяжении многих лет. Эти факты, ранее недооценённые или проигнорированные, поставили под сомнение справедливость вынесенного приговора и вновь актуализировали дискуссию о границах самозащиты, травме и роли СМИ в формировании общественного восприятия обвиняемых.
С первых дней после ареста братьев дело Менендес стало настоящей сенсацией. Национальные телеканалы, таблоиды и радиостанции соревновались в оперативности и драматизме подачи материала. История о двух молодых братьях из состоятельной семьи, хладнокровно убивших родителей, идеально вписывалась в медийный формат девяностых — эпоху, когда правдивость начала уступать место рейтингу.
СМИ сыграли двойственную роль. С одной стороны, они обратили внимание на дело, сделав его предметом общественного обсуждения. С другой — именно медийное давление, как считают многие юристы и правозащитники, лишило братьев возможности на объективное разбирательство. Репортажи и телевизионные ток-шоу, где поведение Эрика и Лайла разбиралось на уровне мимики и одежды, формировали у зрителей, а также у присяжных заранее заданный образ: либо безжалостных убийц, либо избалованных лгунов, пытающихся уйти от ответственности.
Особенно тревожным выглядел тот факт, что присяжные, несмотря на запрет, могли подвергаться влиянию медийного шума: дело обсуждалось в новостях ежедневно, публиковались интервью с друзьями, соседями, психологами. Некоторые участники процесса позже признавались, что не могли избежать просмотра новостей или обсуждений за пределами зала суда.
Такой накал страстей вокруг процесса ставит под сомнение соблюдение одного из важнейших принципов правосудия — непредвзятость суда. Фактически, СМИ стали не просто наблюдателями, а участниками судебного процесса, формируя эмоциональный фон, организуя давление на суд и общественное мнение.
Почему жертвы не уходят?
Говоря о деле братьев Менендес, многие утверждали, что Лайл и Эрик могли просто покинуть дом, вместо того чтобы убить своих родителей. Однако психологи и эксперты по вопросам домашнего насилия подчеркивают, что для жертв насилия уход от агрессора часто оказывается крайне сложным или даже невозможным шагом.
Психолог Мариетта Григорян, во время нашей беседы сказала, что жертвы могут сталкиваться с внутренними установками, такими как необходимость терпеть ради сохранения семьи или страха перед осуждением общества.
«Жертвы насилия нередко усваивают установки, заставляющие их оставаться в разрушительных отношениях — например, веру в то, что нужно терпеть ради сохранения семьи. Этому часто сопутствуют чувства вины и стыда, которые лишь усиливают внутренние барьеры. Дополнительную зависимость от агрессора формируют такие психологические явления, как травматическая привязанность и синдром жертвы, затрудняя возможность разрыва с насильником. Поэтому мнение о том, что жертва может просто уйти, игнорирует сложную сеть психологических, эмоциональных и социальных факторов. В случае братьев Менендес эти обстоятельства заслуживают особого внимания при оценке их поступков и мотивов»,- отметила психолог.
Монстры: история братьев Менендес
Спустя десятилетия после вынесения приговора, дело братьев Менендес возбудило новую волну общественного внимания — на этот раз благодаря цифровым медиа. В 2017 году стриминговая платформа Netflix выпустила документальный сериал The Menendez Murders: Erik Tells All, а позже — драматизированный сериал Law & Order True Crime: The Menendez Murders. Эти проекты вновь поставили под сомнение официальную версию событий, предоставив зрителям альтернативный взгляд: не просто хладнокровное убийство, а трагедия, выросшая на фоне многолетнего насилия и страха.
Социальные сети сыграли огромную роль в формировании новой общественной позиции — более сочувствующей и готовой услышать «другую сторону». Особую силу «второму дыханию» дела придало участие знаменитостей. Одной из ключевых фигур стала Ким Кардашян, которая в последние годы активно занимается реформой уголовного правосудия. В 2023 году она публично заявила, что дело Менендесов заслуживает пересмотра, сославшись на возможные ошибки правосудия и недооценку травмы, пережитой братьями. Её твиты и «сторис» мгновенно подхватили СМИ, что превратило дело в тренд не только в юридических кругах, но и в массовой культуре. Этот новый всплеск внимания вновь поставил важные вопросы: насколько справедливо было расследование? Должна ли система учитывать психологическое состояние обвиняемых, подвергавшихся насилию? И, наконец, какова роль СМИ — не только в искажении фактов, но и в восстановлении справедливости спустя десятилетия?
Громкий резонанс вокруг дела братьев Менендес произошёл в 2024 году после выхода на Netflix сериала «Монстры: История братьев Менендес» (англ. Monsters: The Lyle and Erik Menendez Story), созданного Райаном Мёрфи. Проект стал частью популярной антологии Monsters, предыдущий сезон которой рассказывал о Джеффри Дамере и вызвал широкий общественный резонанс.
Сериал не только воссоздал ключевые события трагедии, но и акцентировал внимание зрителя на эмоциональном и психологическом состоянии братьев, сделав акцент на предполагаемом насилии в семье, о котором ранее почти не говорилось в СМИ. В результате публика начала по-новому осмысливать мотивы Лайла и Эрика — как не бездушных убийц, а как сломленных подростков, живших в страхе.
Сериал «Монстры» стал катализатором общественного давления, результатом которого стало официальное заявление прокуроров о возможном пересмотре дела. Таким образом, медиапродукт Netflix не только реабилитировал репутацию братьев в глазах части общества, но и фактически повлиял на правовую повестку в США. После премьеры сериала в соцсетях началась масштабная кампания в защиту братьев. TikTok, Instagram и X (Twitter) заполнили видео с анализом судебных материалов, интервью, кадрами из зала суда и призывами к пересмотру приговора.
Что будет дальше?
Суд в Лос-Анджелесе сократил срок заключения Эрику и Лайлу Менендесам, осуждённым на пожизненное заключение. Теперь братья могут рассчитывать на условно-досрочное освобождение после более 30 лет в тюрьме.
На слушаниях они принесли извинения, подробно рассказали о содеянном и поделились надеждами помогать другим заключённым. Суд отметил их работу в тюрьме, включая создание программ для осуждённых. Родственники поддержали их, но прокуратура выступила против освобождения, указывая на ложные показания в прошлом и попытки оправдать преступление.
13 июня дело Менендесов рассмотрит комиссия по условно-досрочному освобождению Калифорнии. Исход заседания пока неясен, возможно, потребуется несколько слушаний.
По просьбе губернатора Гэвина Ньюсома комиссия уже проверила дело, а сам губернатор рассматривает возможность помилования. Оценка риска показала «умеренный риск насилия», но подробности отчёта не раскрываются.
Правосудие по телевизору: кто формирует приговор — суд или СМИ?
В 21 веке СМИ и телевидение стали не просто отражением событий, а мощным инструментом влияния на восприятие и оценку этих событий обществом. История братьев Менендес — наглядный пример того, как медиа могут изменить отношение к делу, которое десятилетиями казалось однозначным.
Осуждённые в 1990-х за жестокое убийство родителей, Эрик и Лайл Менендес на долгие годы исчезли из поля зрения широкой публики. Их история воспринималась через призму шокирующих заголовков: богатые подростки, хладнокровно расправившиеся с семьёй, убийцы, избалованные дети. Однако с течением времени — и особенно с развитием цифровых платформ — к делу вернулись. Документальные фильмы, подкасты, сериалы, активность в TikTok и YouTube подняли новые вопросы: были ли братья жертвами насилия? Почему их мотивы не были должным образом изучены? Возможно ли, что правосудие было слишком односторонним?
Медиа не только реанимировали общественный интерес, но и повлияли на восприятие самих Менендесов. Вместо образа чудовищ появились более сложные и человечные портреты — двух молодых людей, сломленных и испуганных. Этот сдвиг во многом стал возможен именно благодаря вниманию телевидения, стриминговых платформ и соцсетей, где история получила вторую жизнь и новое прочтение.
Сегодня, когда комиссия по условно-досрочному освобождению и губернатор Калифорнии рассматривают их дело, трудно игнорировать тот факт, что медиафактор стал частью уравнения. Он формирует общественное мнение, оказывает давление на систему и напоминает: в современном мире информация и её подача могут сыграть решающую роль в судьбе человека.
Прошло более тридцати лет, но дело Менендес остаётся символом того, как массовая культура и медиа могут влиять на исход даже самых серьёзных уголовных процессов. И сегодняшний пересмотр приговора — это не только попытка переоценки доказательств, но и важный прецедент: может ли справедливость быть восстановлена спустя десятилетия, если в своё время она была нарушена не столько юридическими ошибками, сколько голосом телевидения?
Люси Петросян