Если не существует объективных ценностей, тогда можно говорить и делать всё что угодно.
Мы часто говорим: «этот человек вышел из берегов», имея в виду, что его поведение больше не подчиняется принятым в обществе нормам. Или: «он потерял всякое чувство меры». Особенно это относится к представителям власти, которые часто, опьянённые своей позицией, теряют самоконтроль — в словах и поступках.
Но я предлагаю взглянуть на проблему шире — рассматривать не только власть, потерявшую адекватность, но и нас всех.
Как в таком случае можно понять слово «берега»? Думаю, это те объективные, не зависящие от конъюнктуры ценности, которые находятся вне нас и выше каждого из нас.
Читайте также
Зачем нужны «берега»? Развивая эту метафору, католический епископ Роберт Бэррон отмечает, что они не ограничивают нас, а направляют. Когда же берегов нет, река не знает, куда течь — вода разливается, и это уже не река, а некое «озерцо», где каждый лежит на своём надувном матрасе. В этом «озерце» люди в лучшем случае терпят друг друга, но чаще всего становятся врагами, потому что «эго», «автономия» и «свобода» одного сталкиваются с аналогичными притязаниями другого.
Освободившись от «свободы», навязанной нашим эго, и заключая себя в определённые берега, мы обретаем реальную свободу. «Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет её; а кто потеряет душу свою ради Меня, тот обретёт её» (Матфей, 16:25). Это лишь на первый взгляд кажется парадоксом: люди, будучи рабами денег, власти, развлечений (в частности, онлайн-удовольствий и соцсетей), «успеха», полагают, что они свободны. Но так ли это на самом деле?
Представьте себе ситуацию, когда два человека (например, супруги) смотрят только друг на друга — и ситуацию, когда они оба смотрят на нечто вне себя: на некую сущность, принцип, идею, в которую верят, которую любят. В каком случае их союз будет крепче? Думаю, ни у кого не возникнет сомнений, что решающим является именно то, что находится вне их, выше их.
А теперь скажите: если у власти нет никакой цели, кроме сохранения самой себя, заинтересована ли она в том, чтобы общество было «рекой», или она предпочитает «озерцо», где люди изолированы друг от друга? Очевидно, что такая власть хочет, чтобы не существовало объективных ценностей, чтобы всё было относительно. «Озерцо» в этом случае куда предпочтительнее, чем река. Причём «озерцо», в котором все всех ненавидят.
Что же в нашем случае являются этими «берегами», границами? Церковь, вера, нация, история, идентичность, Родина. Именно они становятся мишенью атак, именно их объективность ставится под сомнение. Если всё относительно, если «у каждого своя правда», то можно заявить, что поражение в войне — это «история успеха». Можно развить эту мысль в духе Оруэлла: война — это мир, свобода — это рабство, невежество — это сила.
Можно, примерив на себя роль судьи, называть священнослужителей «прелюбодеями», а к Католикосу обращаться именем водоема. Если нет берегов, если нет «стопа», то его нет нигде и ни для кого. Эгоизм, замкнутость, ненависть — вот кровь, которой питается эта власть. Высшая цель этого — чтобы ничто нас не объединяло.
Арам АБРАМЯН,
Газета «Аравот»,
15.07.2025
