Так
министр юстиции Давид Арутюнян расценил злоупотребления, которые допускались судьями
при вынесении решений. — Депутат парламента Аршак Садоян не собирается
передавать телеканалам видеозапись, подтверждающую его высказывания, так как,
по его словам, из-за отсутствия в Армении системы защиты свидетелей он не хочет
подвергать опасности жизнь людей, передавших ему эти сведения. Оправданны ли эти
опасения? — Мне кажется, это чушь. Если рассуждать таким образом, тогда любой
свидетель по любому уголовному делу может сказать: извините, института защиты
свидетелей нет, поэтому я не будут давать показания. Я не собирался что-либо подтверждать
или отрицать, а просто потребовал представить доказательства. Кстати, если у человека
есть факты и он тревожится за свою безопасность, первое, что ему надо сделать,
проинформировать об этом общественность. — Ловлю Вас на слове. Скажите, на
чем основано Ваши утверждения о том, что отдел по борьбе с коррупцией прокуратуры
использует непредусмотренные законом формы борьбы? — У меня нет фактов, я
лишь слышал о подобных случаях. Если бы факты были, я бы обязательно их представил.
— Не являются ли Ваше заявление, а также некоторая напряженность, возникшая
между прокуратрой и минюстом, следствием полученных прокуратурой фактов принятия
незаконных решений тремя судьями муниципалитета Кентрон? — Подобного рода
заявление прокуратуры, я думаю, неприемлемо. Оно бросает тень на работу прокуратуры
и судов. Отмена Кассационным судом приговора того или иного суда вполне нормальное
явление. В противном случае Уголовно-процессуальный кодекс не предусматривал бы
трехступенчатую судебную систему. Но это не означает, что любой приговор, который
Кассационный суд отменяет, должен быть незаконным. — Тем не менее прокуратура
представила конкретные факты. которые доказывают, что вследствие принятых судебных
решений государству нанесен значительный финансовый ущерб. Вас это не беспокоит?
— Сама по себе отмена решения не означает изменение его сути и содержания
на 180 градусов. Вот если после принятия нового решения окажется, что предыдущим
решением государству был нанесен ущерб, тогда и появится повод для беспокойства.
— Вы отрицательно отнеслись к инициативе прокуратуры заняться судами. По нашим
сведениям, даже Защитнику прав человека Вы запретили проводить в судах мониторинг,
заявив, что это не входит в его полномочия. — Принципы независимости судебной
системы придумала не Армения, они закреплены в международных документах. Эти принципы
содержат положения, согласно которым судья не обязан давать разъяснения в том
числе Защитнику прав человека по делу, который находится в его ведении. В этом
смысле, да, я считаю, что Защитник прав человека не имеет права проводить мониторинг
судебных процессов. Но это не означает, что омбудсмен не может следить за деятельностью
судов в целом. Наоборот, я приветствую подобную инициативу. Можно представлять
предложения, выражать тревогу, выявлять факты нарушений прав граждан. Вследствие
этих действий могут быть инициированы различные процессы, вплоть до законодательных
изменений, что позволит в максимальной степени защищать права человека. —
Тем не менее случаев выражения недовольства судебной системой Армении слишком
много, эта система считается наиболее коррумпированной. Если вмешательства прокуратуры
и Защитника прав человека Вы считаете недопустимыми, какие существует другие пути
устранения недостатков в работе этой системы? — Я прекрасно осведомлен о недостатках
судебной системы и предпринимаю шаги для их устранения. Это должны быть системные
шаги, предполагающие законодательные изменения, технические, инфраструктурные
нововведения, решение организационных вопросов. Мы разрабатываем также правила
поведения судей. Скажем, конфиденциальная встреча судьи с одной из сторон будет
рассматриваться как уголовно преследуемое деяние. Так что у нас достаточно широкая
программа. Беседовала Анна ИСРАЕЛЯН