Я ПОТЕРЯЛ ОПОРУ

сказал в интервью “Аравот” почетный председатель союза “Конституционное право” Грант Хачатрян

— Г-н Хачатрян, согласитесь, что в СКП происходят странные вещи.
— Дело в том, что в течение примерно месяца готовился переворот, посредством котором хотели расставить ловушку не только для меня,но и для других членов президиума. Выдвинули ложное обвинение в том, что в президиум внедрены люди, которые должны развалить партию и газету. Не имевшие полномочий лица от имени СКП возбудили уголовное дело против Сурена Варданяна, и мне пришлось участвовать в этом деле в качестве свидетеля. Я участвовал в статусе бывшего председателя партии, но от меня потребовали бумаги, которые можно требовать только от действующего председателя. Но ведь бывший руководитель партии обычно передает документацию действующему руководителю, а последний уже вправе либо представить нужный документ, либо отказаться. Бывший председатель, на мой взгляд, может давать показания только по памяти. Однако для следствия этого оказалось недостаточным, и я вынужден был отказаться от дачи показаний, хотя и был предупрежден об уголовной ответственности. Тогда я понял, что мой статус в партии не определен. С другой стороны, в мое отсутствие меня вновь выбрали председателем (на мой взгляд, это было фарисейство). Избрание меня почетным председателем состоялось вопреки моей воле. Вместе с тем под видом сотрудников службы безопасности в офисе партии находятся люди, которые не разрешают мне войти в здание. Наверное, мне опять придется выступить в качестве свидетеля, но уже по другому судебному иску (то есть против действующего президиума СКП. – М.Е.). В конце концов я уточню свой статус. Сейчас я не вижу оснований к тому, чтобы серьезно заниматься политикой. Если говорить откровенно, почва ушла из-под моих ног. А политика – вещь серьезная, ею должны заниматься люди, имеющие прочную опору. И хотя в моральном отношении все уже ясно, тем не менее необходимо уточнить правовой статус партии, лично мой и членов президиума.
— Те, кто вместе с вами покинул партию, обратились в суд с намерением решить указанные вами вопросы в судебном порядке. Что вы об этом думаете?
— Я был против того, чтобы мои товарищи обращались в суд. Но поскольку они свободны в принятии решений, то я взял на себя обязательство помочь людям, ставшим жертвами этого заговора.
— В одной из газет была опубликована расшифровка аудиозаписи, из которой следовало, что в предвыборный период президиум СКП зарабатывал деньги за счет комиссий, а также другими путями. Вы как председатель партии были осведомлены об этом?
— Я убежден, что все, что является внутренним делом партии, это внутреннее дело партии. Что касается разговоров, которые в условиях Армении, по моему глубокому убеждению, невозможно доказать, то я сам не знаю, что делать, потому что речь идет о выборах. Был составлен финансовый отчет, он утвержден президиумом. К нам поступили заявления о непорядочном поведении некоторых членов партии. Состоялись обсуждения, были приняты решения. Однако полученные сведения так и не удалось доказать.
— И все же соответствуют ли действительности приведенные в записи факты?
— В свое время эта запись стала причиной возникновения напряженности в партии. Именно этой записью Гегам Григорян шантажировал Айка Бабуханяна. Гегам сказал Бабуханяну, что одну копию записи он якобы передал мне, остальные разослал СМИ (“Аравот” такую запись не получала. – М.Е.). Мы не знали, что в этой записи. Мне позвонил Бабуханян и рассказал, что сделал Гегам. Я пообещал разобраться. Выяснилось, что Гегам соврал — копию записи он передал не мне, а Карену Варданяну, чтобы мы вместе прослушали. В тот день Карен был занят. В офис мы пришли ночью, прослушали запись и поняли, что никаких доказательств она не содержит. Просидели офисе до пяти утра, решали, что делать, чтобы урегулировать ситуацию. Было очевидно, что в партии наметился раскол. Гегам Григорян тоже был членом президиума, и он пытался предать огласке как реальные, так и несуществующие факты против Айка. Расценив шантаж как недопустимое явление, я организовал обсуждение. Мне казалось, что после заседания страсти успокоятся. А Бабуханян решил, что Гегам Григорян полностью обезврежен, и на следующий день подписал приказ о его освобождении с должности директора газеты “Иравунк”. Однако буквально через два дня Гегам и Айк заявили мне, что четыре человека не имели права проводить заседание президиума, поэтому оно незаконно. Между тем оказалось, что устав партии предоставляет такое право. После этого какая-то волшебная ниточка связала Гегама Григоряна и Айка Бабуханяна, и они начали тесно сотрудничать. Это был июнь 2006 года.