Оппозиция признается, что 31 мая она была бессильна противостоять государственной машине
Если спустя три дня после выборов в совет старейшин Еревана хладнокровно, без эмоций проанализировать то, что произошло 31 мая на избирательных участках столицы, то можно констатировать, что в общине Малатия-Себастия, за исключением 7-го и 8-го избирательных участков, борьба между двумя коалиционными силами – Республиканской партией Армении и партией “Процветающая Армения” – носила более напряженный характер, чем конфликт между властью и оппозицией. Тот факт, что наиболее серьезные столкновения и инциденты произошли в основном между этими силами, нельзя назвать случайным, поскольку именно они имели почти одинаковые возможности для осуществления избирательных фальсификаций. Прибавим к этому содействие или бездействие правоохранительных органов, что то же самое. Оппозиция же в лице Армянского национального конгресса, хотя и предполагала, что в последние предвыборные дни и в день голосования власти попытаются ввести в обращение крупные суммы, тем не менее, после выборов она в очередной раз призналась, что была бессильна противостоять машине избирательных фальсификаций и не представляла, что власти вновь применят насилие в отношении оппозиционных деятелей. В ходе предвыборных встреч в общинах столицы АНК призывал избирателей активно участвовать в голосовании, обещая взамен защитить их голоса. Более того, члены Конгресса заявляли, что разрабатывают свой механизм осуществления контршагов в ответ на возможные подтасовки, уверяли, что режим не сможет пойти на жесткие шаги, что в день голосования будут действовать “комитеты защиты демократии”, призывали собраться вокруг избирательных участков для контроля за законностью голосования”. Куда делись эти обещания и почему не удалось пресечь фальсификации и беззакония?
По словам координатора АНК Левона Зурабяна, пресечь фальсификации не удалось потому, что во время выборов против оппозиции действовала “тоталитарная, организованная на государственном уровне программа, которая решала три задачи. Во-первых, выявить тех людей, которых можно подкупить, и привести на участки. Во-вторых, было сделано все, чтобы запугать потенциальных избирателей АНК и не позволить им даже приблизиться к избирательным участкам. Более того, паспорта многих из них конфиковали с условием вернуть после выборов. В-третьих, голосовали вместо умерших и отсутствующих из страны граждан”. Что касается обещания оппозиции не допустить фальсификаций, то, по словам Левона Зурабяна, те контршаги, которые разработал Конгресс, не имели смысла или могли свести на нет лишь ничтожную часть избирательных подтасовок. “Если бы эти широкомасштабные фальсификации осуществлялись не со стороны хунты, на государственном уровне и при содействии полиции, а со стороны штабов властных партий, мы смогли бы их пресечь. Но противостять скоординированной программе государственной власти было невозможно. Мы надеялись, что в нынешних политических условиях власть осознает неприемлемость этих действий. Однако было задействовано все, даже ресурс армии, в том числе военнослужащие-срочники, по поводу чего мы располагаем многочисленными фактами”. В день голосования группы, контролировавшие соблюдение законности на территории избирательных участков, зафиксировали лишь те нарушения, которые касались доставки людей на избирательные участки, и раздачи взяток. Но они не могли пресечь эти беззакония, поскольку “не имели права взять на себя функции государства по контролю за законностью”. Они лишь зафиксировали факты и поставили в известность правоохранительные органы”, сказал Левон Зурабян.
Мы напомнили о том, что оппозиция и после выборов 2008 г. заявила, что не ожидала подобных масштабов избирательных фальсификаций и применения насилия, не думала, что власть решится стрелять в собственный народ. Сегодня оппозиция заявляет то же самое. Не означает ли это, что неадекватная оценка ситуации и возможностей власти со стороны оппозиции носит уже хронически неадекватный характер и что она не готова противостять эти вызовам. “Это не так. Даже если оппозиция представляет, что нам делать – отказаться от политической борьбы, борьбы за права народа?“ – ответил Л.Зурабян.