Председатель входящей в Армянский национальный конгресс Либеральной партии Армении Ованнес Ованнисян, в отличие от провластных деятелей, не придает большого значения произнесенной перед зарубежными армянами речи президента РА
— Как Вы думаете, результатом чего явилось выступление Сержа Саргсяна – извлечения уроков из армяно-турецкой «футбольной дипломатии» или пощечины, полученной в виде подтвержденных турецкой стороной предусловий?
— Это выступление было подготовлено в Ереване и не имело никакого отношения к вашингтонскому визиту Сержа Саргсяна, не было результатом его встреч. Это была домашняя заготовка, которую Саргсян повез с собой и должен был прочитать, независимо от характера и результата проведенных им в Вашингтоне встреч. Это выступление нельзя расценивать как обобщение даже части этих встреч.
— Почему Вы так считаете? У некоторых деятелей, например, сложилось впечатление, что определенный отрывок из выступления Сержа Саргсяна явился ответом на вопросы, которые обсуждались на встрече с Эрдоганом. Речь идет о следующем абзаце: «Наша позиция была и остается очень четкой: Турция не может говорить с Арменией и армянством языком предусловий. Мы этого просто не допустим. Мы не собираемся превращать факт Геноцида в предмет изучения в каком-либо формате или делать вид, будто верим, что Турция может играть положительную роль в переговорном процессе по урегулированию проблемы Карабаха».
— Я так не считаю. Выступление Сержа Саргсяна было адресовано Диаспоре, в частности армянам Америки. Оно также предназначено для внутреннего пользования. И если вы внимательно прочитаете, то об этом свидетельствует и процитированный вами отрывок.
— Многие считают, что в этом выступлении С.Саргсяна, по сравнению с предыдущими заявлениями, позиция Еревана по отношению к армяно-турецким протоколам и проблеме НК ужесточена.
— Если речь идет о постоянно звучащих заявлениях о том, что в армяно-турецких протоколах нет предусловий, что мы не позволим говорить этим языком и т.д., то это не так.
— Но ведь сейчас Серж Саргсян не отрицает, что для ратификации протоколов Турция выдвигает предусловия. Сейчас президент просто говорит, что не допустит говорить языком предусловий.
— В таком случае я спрашиваю: если не должен был допустить, почему подписывал этот документ с предусловиями? Ведь в протоколах было написано об этих предусловиях. Мы это видели, а власти – нет. Комиссия историков по изучению факта Геноцида, признание армяно-турецкой границы, урегулирование проблемы Нагорного Карабаха… Разве это не предусловия? Это серьезные предусловия.
— Но Серж Саргсян оправдывался тем, что «любой новый внешнеполитический курс подвергается испытаниям, поскольку мы идем по непроторенной дороге».
— Нам не нужно придумывать велосипед. Непроторенных дорог нет. Армяно-турецкие отношения – не новость в истории, в этом направлении мы давно прошли долгий путь. Разве не по этому пути мы шли на протяжении 95 лет после Геноцида? Разве уже не 22 года мы идем по дороге Карабаха? Разве не 17 лет проходят переговоры? Осталась хоть одна непроторенная дорога? Нет. Что касается ужесточения акцентов, то я не согласен с тем, что таковые имеются. Повторяю, «жесткая» позиция властей Армении скорее предназначалась для внутреннего пользования, а не для международного сообщества. И я думаю, что эта позиция имела нулевой результат и нулевое воздействие на международное сообщество.
— Нулевой результат касается и вашинтонских встреч?
— Нет, встреч не касается. Ко встречам такого уровня я отношусь более серьезно, поскольку они не являются подготовленной дома речью и не зачитываются с бумаги. Конечно, ожидать, что сегодня кто-либо может располагать какими-либо достоверными сведениями о них, несерьезно. Информацию о деталях встреч мы, несомненно, получим, но не так скоро. Мне кажется, что за прошедшие годы впервые в течение двух дней обсуждались и армяно-турецкие отношения, и вопрос урегулирования нагорно-карабахской проблемы, да еще с участием всей американской политиеской элиты. Эти обсуждения окажут серьезное влияние и на армяно-турецкие отношения, и на вопрос Карабаха.
— Насколько серьезное? Можно ли ожидать скорейшего решения проблемы?
— В любом случае для Армении эти решения, я думаю, не будут положительными, хотя понятие «положительное» весьма относительно.
— Уже 2-3 дня, как заявления и комментарии по поводу вашингтонских встреч высказывают также турецкие должностные лица, в том числе премьер-министр Турции Эрдоган. Их заявления и заявления госчиновников Армении, как всегда, диаметрально противоположны. Как Вы думаете, кто в данном случае более искренен со своим народом – Эрдоган или Серж Саргсян?
— Мне кажется, более искренним в своем последнем заявлении был Эрдоган, который как бы сказал: мы сделали все, чтобы 24 апреля Обама не произнес слово «геноцид», а Конгресс США не обсудил резолюцию 252. Сегодня для Турции это самая большая и важная проблема, остальное – армяно-турецкие отношения, оказание давления на урегулирование проблемы НК – они смогут осуществить более динамичными и практическими шагами. Однако основной темой визита турецкой стороны были прежде всего первые два вопроса, а также то, что Турция еще раз зафиксировала: перспектива армяно-турецких отношений зависит от подвижек в процессе урегулирования карабахской проблемы. Это утверждение, пожалуй, стало приемлемым для международного сообщества. Турция, как всегда, решила поставленные перед собой задачи. А внешняя политика Армении осталась в кольце неурегулированных армяно-турецких отношений и неурегулированной проблемы Нагорного Карабаха. А Армении осталась речь Сержа Саргсяна в кафедральном соборе Вашингтона.