Оппозиция любит, мягко говоря, «выругаться авансом» – тот, кто так думает или поступает, он, опять-таки, мягко говоря, такой-то и такой-то. Тот, кто против отставки Сержа Саргсяна – он… Продолжение оставляю на воображение читателя. Пусть будет так, но мне кажется, что любой вопрос, связанный с личностью, имеет третьестепенное, если не четырехстепенное значение. Оппозиционные партии, конечно же, со мной не согласны – концентрация внимания на личности президента является традицией политической борьбы, сформировавшейся в Армении в течение последних 20 лет. Помню, когда в 1997 году корреспондент «Аравот» обратился с каким-то вопросом к члену НДС Давиду Варданяну, тот рассердился: «Почему ты спрашиваешь у источника, а не у дракона, сидящего у источника?». А драконом, естественно, был первый президент Армении. Со мной не согласятся также и обиженные на нашу родину люди, значительную часть которых составляют покинувшие страну. Эти люди – в Армении и за ее пределами, руководствуются вполне понятными эмоциями.
Но вы можете спросить, если упомянутый вопрос второстепенный, то какой же следует считать первостепенным? Понятно, что у меня нет рецептов, вместо это позвольте представить короткую историю. До половины 1980-х годов Нью-Йорк в плане преступности был самым опасным городом в мире – ежегодно совершались тысячи преступлений. Одним из наиболее опасных мест было метро, где почти каждый день случались поножовщина, бандитские нападения, изнасилования, бесконечное потребление наркотиков и т.д. В эти годы директором метрополитена был назначен Дейвид Ганн, который свою борьбу начал… с уничтожения граффити в вагонах. Его упрекали: «Люди режут друг друга, а ты за дизайном гоняешься». Ганн возражал: «Граффити – символ крушения системы». То есть, тенденция к росту преступности кроется в грязной, неряшливой, своевольной, неорганизованной, мы бы сказали – бомжовой атмосфере.
К этой борьбе присоединился Уильям Брайтон, который был назначен начальником дорожной полиции города и разделял взгляды Ганна. А он начал задерживать безбилетных пассажиров, делать то, чем полиция прежде вообще не занималась, концентрируясь на тяжких преступлениях. Благодаря упорной борьбе, преступность в метро, в конце концов, резко снизилась. А после этого принцип был распространен на весь город: избранный в 1994 году мэром Рудольф Джулианни назначил Брайтона начальником полиции города, который как и прежде был крайне строг к тем, кто вел себя в общественных местах некорректно.
Вывод первый: личные черты характера, наклонности, генетика менее важны, чем атмосфера, окружение и обстановка. Вывод второй: не надо пытаться решать глобальные проблемы, а надо сформировать определенную «экологию» на доверенном нам «участке».
Читайте также
Вот почему я согласен, в частности, со следующим афоризмом: «Форма ведения дискуссии важнее, чем сам ее предмет».
АРАМ АБРАМЯН
