По мнению проживающего в Вашингтоне эксперта-международника Армена Харазяна, Армения, 25 лет блуждая в дебрях международной политики, оказалась в той же самой точке, откуда начинала в 88-м году.
– Господин Харазян, куда ведут процессы, развивающиеся после событий на Майдане в Украине? Было ли сотрудничество между властью и оппозицией эффективным вариантом в вопросе снижения напряженности и решения проблем?
– Думаю, в Украине решается вопрос самоопределения, а не ориентации. Таково распространенное мнение в Европе и США, и оно неоднократно публично высказывалось в заявлениях различного формата, звучащих на Западе. В частности, американская позиция по этому поводу в последний раз была высказана во время пресс-конференции помощника госсекретаря Виктории Ньюланд 7 февраля в Киеве, полный текст которого размещен на сайте Госдепартамента. Примечателен ответ Ньюланд на вопрос, предложит ли Запад Украине «план Маршалла»? Согласно помощнику госсекретаря, США готовы оказать соответствующую помощь той Украине, которая покажет быстрый прогресс в области защиты прав человека и человеческого достоинства, снижения напряженности, политических реформ, формирования национального технократического правительства и сотрудничества с международными экономическими структурами. Однако, ни в США, ни в Европе не собираются помогать той Украине, которая сопротивится реформам. Таким образом, Запад рассматривает вопрос с точки зрения способности украинской стороны предпринять решительные шаги в сторону общественного созревания, формирования политической воли, и понимания необходимости реформ. Между тем, Россия придает проблеме геополитический драматизм, не способствуя тем самым ослаблению напряженности в Украине и достижению согласия вокруг перспектив национального развития.
Читайте также
– Как Вы думаете, может ли пример Украины стать моделью формирования политической повестки Армении, или для нас этот момент утерян, тем более сейчас, когда Армения движется в сторону Таможенного союза, не становится ли все более и более маловероятным формирование такой повестки в Армении?
– Мне бы очень хотелось ответить на этот вопрос с более оптимистических позиций, однако затрудняюсь. Армения в отношениях с Россией взвалила на себя слишком много бремени, и как мне кажется, власти страны уже смирились с той судьбой, которую сами же предопределили как для себя, так и для всей страны. С сожалением отмечу, что членство Армении в Таможенном союзе и других предполагаемых организациях-правопреемниках не встречает в настоящее время какого-либо активного сопротивления ни со стороны властей, ни среди основных оппозиционных сил. Различия в подходах, если таковые имеются, в основном заключаются в формах и методах интеграции с Россией, но не в содержании или последствий. Политика Армении сегодня крайне нелогична, бесцельна и попросту не поддается рационализации.
– Уже звучат мнения, что происходящее в Украине является российско-украинским противостоянием. Вы согласны с этим? Какие проблемы решает Россия в Украине, и какое влияние может оказать украинский пример на те постсоветские страны, которые стремятся выйти из-под российского влияния?
– Россия сама придает этому характер российско-украинского противостояния – характеризация, с которой я совершенно не согласен. Как уже отметил выше, Украина решает проблему самоопределения, чему пытаются придать геополитический характер, чтобы оправдать свое вмешательство. Пример Украины демонстрирует всем постсоветских государствам, что за свободу борятся, а не идут на поклон и челобитие. Общества, прошедшие 25-лений путь независимости просто обязаны преодолеть советские стереотипы, ностальгию по прошлому и все остальные комплексы, и навсегда положить конец поразительному упорству жить прошлым вместо будущего. Я также думаю, что это необходимо восстановить и переосмыслить ряд отточенных и опробованных методов оппозиционной деятельности 88-89 годов, особенно в плане развития связей с демократическими движениями в других постсоветских странах, обмена опытом и координации работы. К сожалению, эти вопросы вновь становятся актуальными, и реальность такова, что многие постсоветские страны, особенно Армения, 25 лет блуждая в дебрях международной политики, оказались на той же самой точке, откуда отправились в путь в 88-м году. С той лишь разницей, что, в случае с Арменией, страна сегодня переживает демографическую катастрофу и волну массовой деморализации, в то время как в 88-ом году подобных проблем в стране просто не было.
– Отношения между ЕС и Россией квалифицируются как кризисные, украинские события показали, что Запад по большей части отступился. Почему? Не выдерживает конкуренции с РФ, или, так сказать, не желает связываться с путинской Россией?
– Этот вопрос я частично затронул в начале беседы. Запад не желает видеть Украину в контексте конфронтации с Россией – такое нагнетание ситуации придается из России. Для Запада вопрос заключается в зрелости украинского общества и решимости самостоятельно распоряжаться своей судьбой, а также в качественных характеристиках и политическом мастерстве ведущих сил Украины и их лидеров. Если Украина будет планировать свои шаги в зависимости от поведения Запада или России, или исходя из ожиданий такого поведения, то ожидать от Запада какого-либо существенного содействия я бы не советовал. С другой стороны, если украинская общественность сумеет сохранить и укрепить достижения Майдана, самоорганизоваться и консолидироваться вокруг способных лидеров и политических сил, и сформировать такое виденье развития страны, которое приближало бы украинский народ к современным общественным стандартам, ценностям и стремлениям, а не отталкивала от них, то думаю, что Украина, станет прецедентом для консолидации других постсоветских обществ вогруг целей с поистине трансформативным значением как для евроатлантической, так и для евразийской политики.
Эмма ГАБРИЕЛЯН
