Почему диссиденты, страдавшие от коммунистических режимов, были против охоты на “коммунистических ведьм”?
На этой неделе Рада Украины приняла закон “об очищении власти” “по требованию Майдана”. Латинское слово “люстрация” имеет именно значение “очищение”, но в данном случае речь идет, как видно, не о классической “люстрации”, которая в частности имела место в Восточной Европе в 90-х. Украинские депутаты решили проверить претендентов на государственные посты не для выяснения их возможных связей с коммунистической партией или “кгб”, а на предмет того, кто какие занимал посты во время правления бывшего президента страны – Виктора Януковича.
Подобный подход, как мне кажется, является в той же степени спорным, насколько спорной является “антикоммунистическая” люстрация. Во-первых, нынешний президент Украины Петр Порошенко во время власти Януковича пребывал на должности министра торговли и экономического развития, — и что же, “проверяли” ли его прежде чем избирать в президенты? Во-вторых, а кто те “судьи”, которые будут решать, насколько глубоким было взаимодействие той или иной персоны с режимом Януковича?
В 1991 году в Германии, например, во время “посткоммунистической” люстрации функционировала “комиссия Гаука” – протестантский пастор и правозащитник Йоахим Гаук и его сотрудники решали, кто и каким образом в недавнем прошлом в ГДР сотрудничал с восточногерманским “кгб” – “Штази”. Этот человек пользовался таким авторитетом, что в 2012 году стал президентом Германии, заняв, тем самым, хоть и в этой стране символический, но весьма уважаемый пост. А есть ли такой авторитет в Украине или в какой-либо из пост-советских стран, решения которого будут приемлемыми для большинства граждан и не станут восприниматься в качестве сведения счетов одного клана с другим?
И наконец, коль речь идет о преступлениях, которые совершались начиная с “революции Майдана”, то стало быть это исключительно вопрос юридический, и перед судом (а не перед “люстрационной комиссией”) должны предстать не только представители “силовых структур” времен Януковича, но и представители “Правого сектора” и других националистических группировок, — например, те, кто цепями приковали к стене главу Волынской областной и издевались над ним, и это далеко не самое ужасное преступление, которое совершали украинские националисты в ходе названных событий. Но это — задача правосудия, а не политики.
Читайте также
Любопытный факт из прошлого: восточноевропейские лидеры, которые боролись с коммунистическим режимом и являлись жертвами этого режима – Лех Валенса, Вацлав Гавел, Желю Желев, — были против люстрации и стремились к тому, чтобы “антикоммунистические” процессы разворачивались в максимально узких рамках, дабы сдержать своих соотечественников от соблазна осуществления массовой вендетты и повального написания доносов. Эти лидеры смогли преодолеть свои диссидентские обиды, проще говоря — не стали “обижниками”, и сумели мыслить государственными категориями, понимая, чем это чревато – пробуждение низменных инстинктов толпы. Отношение к былым преступлениям должно быть стабильно- нетерпимым: если есть люди, которые эти преступления совершили, то значит они должны предстать перед судом – не перед “трибуналом народа”, не перед “правосудием переходного периода”, а перед “обычным” – судом, расследующим уголовные преступления.
Если вопрос – политический, то – где работал человек, или имел ли он связи со спецслужбами, политическими париями, что говорил и что писал – отношение ко всему этому должно быть максимально терпимым. Для таких темпераментных народов, к которым относимся в том числе и мы, во избежание соответственно более вероятной опасности осуществления “политической вендетты”, вероятно, применим испанский опыт. В середине 70-х – после смерти генерала Франко, все партии на основе консенсуса приняли решение об обоюдном всеобщем прощении всех былых прегрешений. Правда, полностью исцелиться от ран прошлого испанцам, тем не менее, не удалось…
В 2005 году группа депутатов Верховной Рады Украины предложила уникальный вариант “люстрации”: запретить заниматься политикой всем тем, кто когда-либо участвовал в фальсификации выборов.
Представляете, что бы произошло, если бы подобный закон был принят в Армении? У нас бы почти не осталось ни одной политической партии, ни одного политического деятеля.
Арам АБРААМЯН
фото: politica-ua.com
