В рамках цикла передач «Лицом к лицу» онлайн-газеты «Аравот» в эфире тему обсуждают директор центра «Модус вивенди» Ара Папян и руководитель ансамбля «Карин» Гагик Гиносян.
Арам Абрамян: – В связи со 100-летием Геноцида я так понял, что мы что-то требуем у турок. Но, по моему впечатлению, мы еще не до конца определились, в чем конкретно заключается наше требование. Сначала мы сами должны решить, потом выдвигать свои требования перед другими. Вы согласны?
Ара Папян: – Думаю, что да, сначала мы должны всенародно прийти, если не к единому мнению, то хотя бы согласиться, что помимо морального требования – признания Геноцида, у нас имеются и другие требования. Для меня однозначно, что у нас есть вопрос имущества и территорий.
Гагик Гиносян: – Нжде говорил, что рассуждать одинаково холодно о пустыне Сахара и Родине – это более чем преступление. Это святотатство, когда кто-то говорит только о моральном признании. Это может быть подход чужака, пусть признают, чтобы больше не было геноцида. Вся наша биография, наше естественное развитие и становление нашей государственности изувечено из-за этих событий. Я более чем уверен, что компенсация должна быть, потому что наше будущее и настоящее в опасности, если мы не добьемся того, не вернем хотя бы частично то, что сделает Армению стратегически неуязвимой.
Читайте также
А.А.: – Большая часть армян считает, что компенсация должна быть. Но чего мы хотим – денег, землю, имущество, имущество общин, национальное имущество? Вопрос в этом.
А.П.: – Есть хорошая формулировка, которую озвучивают даже власти – «устранение последствий Геноцида». Если мы сейчас мысленно подсчитаем, какие последствия имел Геноцид, это и даст нам то, что мы должны требовать. По сути, для преодоления геноцида как преступления нужно сделать два шага: наказать преступника, что сегодня почти невозможно, потому что нет участников, и восстановить прав пострадавшей стороны. Что же мы потеряли? У нас, прежде всего, потери на уровне отдельных людей, то есть, множество семей потеряли свою собственность в различной форме – дома, банковские счета, прочее семейное имущество, а значит, у нас есть задача получения компенсаций на уровне отдельных лиц. У нас также есть собственность национальных структур, которая тоже была захвачена, и перед нами стоит задача вернуть все это. В эти дни мы стали очевидцами того, что католикосат Антилиаса (Католикосат ААЦ Великого Дома Киликийского, – ред.) выдвинул иск против Анкары.
А.А.: – А мы можем измерить страдание?
Г.Г.: – Думаю, что произошел и культурный геноцид.
А.А.: – Вот это, например, мы можем измерить деньгами?
Г.Г.: – Конечно, можно просто подсчитать, сколько было уничтожено книг, культурных центров. Если постоянно делаются сравнение с Холокостом, то евреев уничтожали не на их земле, но взамен им предоставили землю, которая являлась их родиной 2000 лет назад. Нас уничтожили на нашей родной земле, уничтожили нашу культуру, а евреев уничтожали физически, но у них не уничтожали культуру, не отнимали ни родину, ни имущество…
А.А.: – Это можно измерить?
Г.Г.: – Конечно, можно измерить. Многое мы потеряли также и в период Советского Союза, например, один из наших родственников сжег фотографию его и полководца Андраника, потому что если бы поймали, то судили бы, и таких людей много, которые так поступили, и это невозможно восстановить. Но думаю, что имеются какие-то документы, есть эксперты… У Самвела Карапетяна имеются данные – сколько было домов, в каком селе и так далее, то есть, уничтожали села, города полностью, была перепись населения, и можно рассчитать приблизительно среднюю стоимость и вернуть на государственном уровне.
