Для русских большевиков, пришедших к власти в 1917 году, царский режим был «кошмаром», и они пришли, чтобы создать рай «в одной, отдельно взятой стране». В 1956 году Хрущев объявил, что социализм, построенный Сталиным, был довольно неправильным социализмом, в котором существовал «культ личности», и он построит социализм с «человеческим лицом». Во времена Брежнева осуждался «волюнтаризм» Хрущева, во времена Горбачева — «застой» Брежнева, а Ельцин снова заявил, что последние 70 лет были «кошмаром». АОД в Армении тоже придерживалась такого мнения. Потом к власти пришел Кочарян и заявил, что режим АОД был режимом «расхитителей» и «убийц». Сейчас, кажется, настало время называть «кошмаром» последние 27 лет.
Большая часть людей, проживших свою сознательную жизнь до 1990 года, годы независимости Армении считают «кошмаром» по той причине, что они лишились возможности жить благополучной, размеренной жизнью. Многие из моих ровесников (давайте начистоту) не находят в себе силы жить настоящим, сегодняшним днем, и основной способ самоутверждения для них – рассказывать «о старых добрых временах», о системе, которую «эти пришли и разрушили». Представители этой возрастной группы приветствовали «бархатную революцию» и считают, что в результате, к примеру, «Наирит» будет восстановлен.
Родившиеся после 1990 года считают последние 27 лет «кошмаром», поскольку в условиях отсутствия «железного занавеса» и доступности информации имеют возможность сравнивать развитие нашей и других стран за последние 30 лет, и это сравнение, во многих случаях, говорит не в нашу пользу. Действительно, а почему в Армении все не так, как в Чехии или в Хорватии, например? Следовательно, мы 27 лет занимались какими-то глупостями, если, конечно, не «боролись против режима». А вот сейчас пришло время строить сказочную страну.
На самом деле противопоставлять прошлое с настоящим, ставить «+» или «-» кому-то, давать обещания о будущем рае всего лишь свидетельствует об отсутствии исторического мышления. «Все те, кто нам – новым говорит что-то, мечтают о возвращении кошмара прошлого»: этот аргумент, возможно, хорош в качестве пропаганды, но плох с точки зрения исторической перспективы. Если я хорош не тем, что делаю добрые дела, а лишь тем, что плохими были люди до меня, значит, те, кто придут после меня тоже не станут себя утруждать добрыми делами.
А кошмар и рай не находятся «снаружи». Каждый человек в своей душе может создать и то, и другое.
