Собеседник «Аравот» — исполняющий обязанности министра иностранных дел РА Зограб Мнацаканян подчеркивает: это вредно, это ослабит ОДКБ
– Господин Мнацаканян, в мае Вы были назначены на пост главы внешнеполитического ведомства Армении — на фоне бурных событий внутри страны. Что для Вас являлось важным в процессе принятия решения?
– Решимость: в рамках моего профессионального статуса разделять политическую ответственность и брать ответственность. Именно это и было в основе всего.
– Вы работаете в системе начиная с 1991-го года, в 2011-14гг. занимали должность заместителя министра иностранных дел. Ваше назначение на пост министра сейчас — с точки зрения подходов во внешнеполитическом курсе Армении изменило ли что-либо или же внешняя политика Армении продолжается по инерции, так же, как и в последние 27 лет?
– Внешняя политика Армении не движется вперед по инерции, внешняя политика Армении — очень четкий, осторожный, продуманный расчет с точки зрения построения архитектуры безопасности. В ее основу положена РА со своими интересами. Когда мы говорим о безопасности, то подразумеваем все составляющие – оборонную безопасность и безопасность развития, то, как нам удается обеспечить нормальное развитие нашей страны – в контексте архитектуры ее безопасности. Мы являемся частью мира, живем в особенном регионе, и все это вместе требует, чтобы мы рассчитали ту общую архитектуру в международных отношениях, которая служит отношениям с внешним миром, служит продвижению наших внутренних целей, их пополнению, объединению, и в отношениях мы учитываем, как именно мы можем использовать различные рычаги и инструменты для достижения наших целей. Армения ведет проармянскую политику, в основе которой лежит национальный интерес Армении. Эта архитектура продумана, она осмотрительна, особенно сейчас, когда мы живем в довольно турбулентном мире, уровень непредсказуемости очень высок. Мы должны быть более четкими в том, что касается правильной оценки вызовов и возможностей, которые должны служить нашим национальным интересам и целям – с тем, чтобы наши оборонная безопасность и безопасность развития были всеобъемлющими. Наша внешняя политика в правительственной программе была выражена своей непрерывностью, то есть никаких резких шагов не было сделано, но это не означает, что не были расставлены новые акценты.
– Хотелось бы, чтобы Вы представили эти новые акценты, насколько мы стали инициативными?
– В построении нашей внешней политики национальные интересы Армении стали более акцентированы. Инициативность касается того, насколько мы проявляем большую смелость, большую вовлеченность в процессах, которые могут служить нашим национальным целям по всем направлениям – в отношениях с Россией, в ЕАЭС, ОДКБ, в отношениях с ЕС, США, в региональной политике, в которой более акцентированы наши отношения с Грузией и Ираном, с которыми у нас есть довольно широкая повестка дня, а также есть важные направления, касающиеся Китая, Индии, Японии, Ближнего Востока, Африки и Латинской Америки. То есть, у нас есть четкая повестка дня, в которой непосредственно представлены интересы РА и армянского народа, рамки поставлены вокруг Армении, в центре находится Армения.
– Затронем тему армяно-российских отношений. После формирования нового правительства были разные заявления из России, различные комментарии, оценки на счет не очень гладких отношений Армения-Россия. Какие сейчас отношения Армения-Россия на уровне премьер-министра и высшего руководства РФ, на уровне министров иностранных дел – Ваши с российским коллегой? Был ли преодолен этот трудный период?
– Ваш вопрос очень интересен в том смысле, что происходящее в Армении сравнивалось с событиями, произошедшими в прошлом и в других странах. Можно было ожидать, что могли возникнуть вопросы, насколько Армения намерена пересмотреть архитектуру своей внешней политики. Самым достоверным, убедительным во всем этом был тот четкий посыл, что произошедшая в Армении революция является крайне внутриполитическим, внутриармянским событием и остается таковым. Я часто привожу этот пример, когда сотни тысяч наших соотечественников на улицах выражали свою позицию, у них в руках был армянский триколор, а не какой-либо другой символ. То есть, эта страна сформировала политическую, политико-экономическую модель, в основу которой положена демократия, развитие демократических институтов. Эта революция была связана с тем, что народ желал иметь более выраженную, крепкую систему демократии в нашей стране. К этой модели мы стремимся, начиная с 1991 года, это и есть логика нашего институционального развития, и это был внутриполитический вопрос. Но мы должны были быть более убедительны в том, что Армения в вопросе внешней политики не заявляет одно, а делает совсем другое. Когда мы выразили свои цели в программе правительства, мы именно это имели в виду. Но, наверное, необходимо было время, чтобы наши партнеры это поняли.
– Теперь нас уже поняли?
– Это был вопрос терпения и последовательности, требующий времени, и мы постоянно работаем над этим аспектом. С уверенностью могу сказать, что за этот период мы смогли достичь той ступени, на которой логика наших намерений, честность доступна нашим партнерам по всем направлениям. Мы намерены и дальше быть последовательными, терпеливыми в этом, поскольку наши цели очень ясны, в их основе лежит следующее: это служит нашим национальным интересам, нашей безопасности – со всеми ее компонентами.
– На астанинском саммите ОДКБ 8 ноября вопрос генерального секретаря организации так и остался нерешенным. Окончательное решение может быть принято в Санкт-Петербурге 6 декабря. Сможет ли Армения соханить за собой пост генсека ОДКБ, какие шаги предпринимаются в этом направлении, какой у Армении план в данном вопросе?
– Спасибо за подобную формулировку вопроса. Он касается исключительно генсека организации, поскольку имели место определенные комментарии, восприятие ситуации, отвлекающие от акцентов. Речь не идет о председательстве в организции, не идет о представленности Армении, речь идет о должности генерального секретаря организации. В нынешней нормативной основе в рамках ОДКБ лежит принцип ротации для генерального секретаря, каждый из шести членов организации один раз в три года выдвигает кандидата, который утверждается всемичленами организации, генеральный секретарь представляет все шесть стран организации, генеральный секретарь является руководителем секретариата, он обеспечивает нормальную, плавную деятельность секретариата, служащую всем шести государствам. В основе организации – шесть государств, принимающих свои решения единогласно, путем консенсуса. Когда Армения инициировала процесс, связанный с досрочным прекращением полномочий генерального секретаря, мы руководствовались одним важным вопросом – у нас есть проблемы внутриправового характера, касающиеся Юрия Хачатурова. И чтобы не путать вопросы организации с нашими внутренними вопросами, мы инициировали процесс досрочного прекращения полномочий. Это является выражением той нашей цели, что организация является общей, и нам необходимо четко разделять внутреннее, это для нас является императивом, внутренним правовым процессом в условиях, когда мы говорим о верховенстве закона внутри страны. Этот вопрос появился в нашей внутренней повестке, это крайне внутренний вопрос. И чтобы он не имел никакого отношения к организации, мы инициировали процесс, чтобы организация осталась в стороне от этого внутреннего вопроса. Это было то, что мы могли сделать в соответствии с действующим порядком. Когда генеральный секретарь утверждается, он представляет все шесть государств, и теоретически любое из них может начать аналогичный процесс. Однако действующие процедуры не регулируют вопрос, что именно предусмотрено в подобных ситуациях. При этом, может быть множество других причин, когда генеральный секретарь будет не в состоянии выполнять свои обязанности. Как поступать в этом случае? То есть, это не кризисный вопрос, это не конец света. Следующее: для нас в основу всего этого положен один важный вопрос – эффективность ОДКБ. Генеральный секретарь служит странам-членам органиазации, естественно, пост генсека очень важен, руководимый им секретариат служит всем государствам организации, их общим требованиям, однако в основе лежит нормальная, эффективная деятельность организации – как структуры, обеспечивающей коллективную безопасность в равной степени для всех шести стран-членов. Регулирование нормативного поля является еще одним шагом, укрепляющим нормальную деятельность. Однако в политическом и практическом аспектах нашим приоритетом является эффективность организации, поскольку мы являемся бенефициарами, мы инвестируем в повестку дня и возможности коллективной безопасности, и мы используем эти возможности․ Это всестороняя платформа, к которой каждое государство решило присоединиться по своему желанию. То есть, вопрос общей эффективности организации более важен, чем любой другой вопрос. Третий вопрос заключается в следующем: нет никакой ясности в вопросе о замене генерального секретаря, то есть, сроком на три года остается государство или конкретное лицо. Здесь имеют место дискуссии. В действительности, правовая интерпретация подсказывает, что ротация сроком в три года касается государства. Мы пытаемся вести переговоры с нашими партнерами по вопросу эффективности механизма, касающегося ротации. Мы очень спокойно относимся к данному вопросу, поскольку он не касается непосредственно Армении, он касается эффективности организации. Мы хотим быть четкими: у нас нет недостатка в человеческом ресурсе, у нас есть кандидат, и мы уверены, что сможем плавно обеспечить эффективность. Я специально представил вопрос в общем сопоставлении, поскольку легко можно войти в образ героя и заявлять — «да, мы собираемся идти до конца». Действительно, мы собираемся идти до конца в том, чтобы получить ответы на все вопросы, чтобы организация была крепкой, поскольку все мы являемся ее равными членами, и организация является эффективным инструментом для обеспечения нашей коллективной безопасности. Исходя из наших национальных целей, нашей целью является наличие прочных основ организации. Именно с этим мы и ведем переговоры с нашими партнерами. Не должно быть никого, кто бы вышел победителем или проигравшим, это вредно, так не будет, и мы не можем позволить этого, это просто ослабит организацию.
– Если я правильно поняла, означает ли это, что для Армении приемлемым может считаться вариант, когда вопрос о том, представитель какой страны будет избран на посту генсека ОДКБ будет решаться с точки зрения эффективности организации?
– Ротация сроком в три года касается страны, а не конкретного лица, эта четкое правовое заключение. То есть, трехлетний срок полномочий нашей страны в связи с должностью генсека еще не закончился.
Продолжение – в следующем номере.
Эмма ГАБРИЕЛЯН
Газета «Аравот»,
20.11.2018г
