Провал московских переговоров по перемирию в Ливии вновь напомнил: у Москвы на Ближнем Востоке нет жизненно важных интересов, считает российский журналист, ведущий программ телеканала «Дождь», aвтор еженедельной колонки на Deutsche Welle Константин Эггерт.
Провал московских переговоров по Ливии явно стал для Кремля неожиданностью. Там облегченно вздохнули после того, как все-таки не началась американо-иранская война (которая закончилась бы военно-политической катастрофой для тегеранских мулл). На срочной встрече 11 января Владимир Путин уговорил Ангелу Меркель (Angela Merkel), что вместе с президентом Турции Эрдоганом они смогут разрешить и ливийский кризис.
Загадочный отъезд Хафтара
Читайте также
Москва, отправившая воевать на стороне генерала Халифы Хафтара несколько сот наемников из ЧВК Вагнера, была уверена, что сможет уговорить «клиента» не только объявить о прекращении огня, но и подписать перемирие с признанным ООН Правительством национального согласия в Триполи во главе с Фаизом Сараджем. Оно контролирует западную Ливию, а генерал Хафтар с его Ливийской национальной армией — восточную. Делегация Сараджа проект соглашения о перемирии подписала. Генерал сначала сказал, что даст ответ утром 14 января, но затем просто улетел из Москвы.
Официальная версия Хафтара такая: правительство Сараджа не предоставило четкого графика разоружения ряда своих полувоенных формирований. Полагаю, это отговорка. Дело в том, что, помимо официальной России, генерала поддерживают также Египет, Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты. Скорее всего, кто-то из числа этих спонсоров считает, что Хафтар еще может победить в ливийской гражданской войне, или что уступки людей Сараджа недостаточны.
Для Москвы реальные причины не столь важны. Существенно другое: 76-летний ливийский полевой командир, давний выпускник академии имени Фрунзе и американский гражданин, не считает, что он чем-то обязан Путину и Лаврову. Он играет сразу на нескольких шахматных досках, собирает, как и полагается полевому командиру, дань с контролируемой им территории плюс, полагаю, получает неплохое финансирование от богатых саудовцев и ОАЭ. А то, что Кремль бледновато выглядит теперь в глазах Меркель, Эрдогана, ЕС и ближневосточных правителей, его совершенно не волнует.
Хафтару значительнее важнее понять, что предпримет теперь турецкий президент, который поддерживает правительство в Триполи и уже отправил в Ливию «военных советников». Эрдоган пообещал разобраться с «путчистом Хафтаром». Если Анкара решит отправить в Ливию регулярные армейские части, о чем президента Турции умоляет Сарадж, то ситуация для Москвы станет совсем аховой. Всего несколько дней назад Путин и Эрдоган вместе открыли газопровод «Турецкий поток» — и вот уже они по разные стороны ливийских баррикад.
Чего добивается в Ливии Путин
Ради чего? — отдельный вопрос. Если бы в России глава государства был подотчетен хоть кому-то, то его имело бы смысл задать. А так можно только предположить, что, во-первых, для Путина «замирение» Ливии — своего рода компенсация решения президента Медведева в 2011 году не препятствовать западной операции в Ливии, за которой последовала первая гражданская война, раскол страны и жуткая смерть Муаммара Каддафи. В Кремле считают, что вмешательство в ливийскую ситуацию, да еще на стороне ярого антиисламиста Хафтара, еще больше поднимет престиж официальной России на фоне успешного спасения Башара Асада в Сирии.
Во-вторых, в Кремле надеются, что в случае победы или хотя бы ничьей в гражданской войне генерал предоставит российским ВКС и ВМФ базу на ливийском побережье. Помимо очередного щелчка по носу американцам, ее строительство обеспечило бы сытными госконтрактами массу хороших и уважаемых людей в Москве, в погонах и без.
Наконец, в-третьих, в случае окончания гражданской войны, российские нефтегазовые госкомпании, работавшие в Ливии при Каддафи, надеются вернуться в страну. Строго говоря, к настоящим российским интересам хоть какое-то отношение имеет только эта, третья цель. Хотя, опять же, не новость и то, что неэффективность и коррумпированность государственного и окологосударственного бизнеса в России о национальных интересах позволяет говорить с очень большими оговорками.
Настоящие интересы российского общества лежат в совершенно конкретных сферах. Это выработка стратегии в отношении Китая и его растущей экспансии в Центральной Азии; достойное и честное прекращение конфликта с Украиной; развитие нормального взаимодействия с главным торговым партнером России — Европейским союзом; возобновление нормального диалога по ядерной теме; вывод страны из изоляции и создание нормального инвестиционного климата.
Спасение ближневосточных диктатур и участие в чужих гражданских войнах к приоритетам российской внешней политики не относится.
Как и в недавнем кризисе вокруг Ирана, провалившиеся ливийские переговоры в Москве продемонстрировали пределы регионального влияния Москвы. Даже если обещанная Путиным и Меркель берлинская конференция по Ливии состоится, ущерб уже нанесен.
Халифа Хафтар точно знает, что нужно ему — деньги и власть. И если на пути к этой цели пострадает престиж «российских партнеров», поставляющих ему наемников, зато порадуется кто-то другой, то так тому и быть. Всем не угодишь. Это на Ближнем Востоке заметят и учтут на будущее все — от Касабланки до Тегерана.
Фото — Deutsche Welle
