Английский философ Томас Гоббс считал, что если дать людям возможность проявить себя в их естественном состоянии, то установится полный хаос и все начнут бороться друг против друга. И правда, как только приемлемые для всех сторон правила начинают давать сбои в отношениях внутри государства и между государствами, на первый план выходят права сильного, и более сильные начинают отнимать то, что принадлежит более слабым, но есть те, кто сильнее этих сильных и т. д., и государство или весь мир погружается в хаос. К счастью, несмотря на то, что сейчас в западной части Европы идет война, сверхдержавы еще не перешли черту, за которой наступает ядерный апокалипсис. Например, когда самолет спикера Палаты представителей США Нэнси Пелоси приземлился на Тайване, китайские воздушные силы не сбили его, несмотря на то, что такие угрозы со стороны Китая звучали. То есть, все осознавали, что начинать Третью мировую войну из-за такого вопроса, неразумно. Но, согласитесь, ситуация достаточно хрупкая, и еще непонятно, в какой части мира и чьи нервы сдадут.
Для того чтобы люди не вошли в свое «естественное состояние», необходимо государство, отражающее их договоренности по определенным правилам игры. Точно так же государства выходят из хаосообразующего состояния «прав сильного», заключая друг с другом двусторонние или многосторонние соглашения. А что происходит на общественном уровне? Начинается грызня, если нет договоренности по поводу общей цели. Что мы наблюдаем в современной Армении?
В последние дни заметно, что не только представители власти и оппозиции грызутсят друг с другом и обвиняют друг друга во всех смертных грехах, но то же самое происходит и в оппозиционном лагере. И здесь договоренность должна быть не о том, чтобы быть мягче и корректнее по отношению друг к другу, это будет само по себе — в виде «побочныго результата». Среди политической элиты всего лишь должен быть консенсус по стратегическим целям. Я думаю, что одной из таких целей должно быть сохранение оставшейся части Арцаха под нашим контролем как армянской территории.
Я уверен, что ни один армянин, ни один действующий или бывший государственный чиновник, ни один член провластной или оппозиционной партии не захочет, чтобы у нас было еще 120 тысяч переселенцев. Но желание — это одно, приоритет – совсем другое. Является ли это приоритетом для большинства?
Читайте также
Арам АБРАМЯН
