Слишком поздно споритьо том, насколько уместным было установление памятника «Немесис» именно сейчас. До ультиматума Турции эта тема могла бы стать предметом обсуждения. Мне кажется, что после 1991 года, когда существует Армянское государство, личная месть нашим врагам уже не актуальна, более того, неприемлема. С другой стороны, в условиях всеобщего притупления национальных чувств людям, особенно молодежи, следует напоминать, что смысл жизни не только в том, чтобы хорошо жить и пировать, что были и есть приверженцы делу, которые руководствуются иными ценностями. Что, вопреки официальным заявлениям, у нас была армия, и эта армия была создана усилиями таких приверженцев. Напоминать об этом путем установления памятников или другими способами — об этом следует подумать в будущем.
Но не сейчас, когда Турция решила в очередной раз унизить нас, требуя демонтажа памятника и шантажируя закрытием воздушного пространства. Я уверен, что Турция изначально не собиралась улучшать отношения между нашими двумя странами, устанавливать дипломатические отношения и открывать границу. А для унизительного для нас шантажа поводы всегда найдутся. Предположим, что наши власти решат пойти навстречу требованию турков и демонтировать памятник (возможно, они пойдут и на это, если недружелюбия Турции боятся больше, чем мнения армянской общественности). Принесет ли это очередное национальное унижение пользу в чисто прагматическом плане? Конечно же, нет. Турция откроет воздушное пространство на пару недель, но потом выдвинет новое требование, и если оно не будет выполнено, то снова закроет. Азербайджан выдвинул нам более десятка требований, Турция может взять одно из них и на его основе снова закрыть воздушное пространство. Позиция властей Армении, конечно, интересна. Они чуть ли не извиняются перед турками за то, что мы до сих пор помним о Геноциде.
Сегодня отмечается День Победы, раньше совмещавший победу в Великой Отечественной войне и освобождение Шуши в 1992 году. Понятно, что с учетом настроений, существующих в нашем обществе, а также позицию армянских властей, празднование освобождения «несчастного, блеклого города», мягко говоря, получает иной смысл. Если представители власти говорят, что у нас до 2018 года не было армянской армии, то это само по себе означает, что несуществующая армия не могла одерживать победы. Это отрицание прошлого преследует две цели. Во-первых, представить историю так, что она фактически началась в 2018 году, а до этого страна была погружена во мрак беззакония и коррупции. Во-вторых, не особо провоцировать тех же турок и азербайджанцев напоминаниями о предыдущих победах и представляться как можно более ущербными, чтобы добиться прогресса в переговорах. Эта политика, проводившаяся в течение двух с половиной лет, не принесла никаких положительных результатов.
Арам АБРАМЯН
