Один из римских императоров IV века, выступая в Милане перед епископами, прямо заявил: «Пусть будет считаться законом то, что я хочу». Этим он попытался сделать бессмысленными все богословские споры. Его слово — закон, и все, и больше не о чем спорить. Однако споры продолжались и продолжаются по сей день, а законы, основанные на прихотях императоров, царей, генсеков и премьеров, существуют ровно столько, сколько живут эти самодуры.
В XVIII веке прогрессивным европейцам показалось, что можно создать государственные механизмы, которые обуздают стремление правителей и начальников воплощать лозунг «государство — это я». Для этого были предложены определённые «правила игры» — в частности, разделение властей, отделение церкви от государства.
Но и в последующие века в разных странах появлялись — и продолжают появляться — не знающие меры полусумасшедшие (или притворяющиеся безумцами) властители, считающие свои желания законом.
Но поскольку в XVIII веке «сувереном» был провозглашён «народ», они, в течение следующих веков начали заявлять, что беззаконие — это не личное желание, этого хочет «народ». Сталин не говорил, что он хочет замучить миллионы в ГУЛАГе. В «Правде» каждый день писали, что «советский народ вершит справедливый суд над шпионами и предателями». При Брежневе тоже рабочие у станков, в эфире программы «Время», «вместе со всем советским народом», осуждали, скажем, Солженицына или Сахарова.
Читайте также
В новейшей истории Армении тоже были подобные случаи. Решение суда не нравится премьеру — но он ведь не скажет, что причина именно в неугодном решении. Нет, лучше сказать, что «народ» должен взять судебную власть в свои руки, окружив здания судов. «Народ» должен уволить председателя Конституционного суда. «Народ» должен сменить католикоса.
Используя слово «народ» в каждом предложении, невозможно скрыть беззакония. Если Пашинян — король или император Армении, так и говорите. Пусть будут прозападные императоролюбы.
Арам АБРАМЯН
