Интервью с Алвард Петросян
– Долгое время о Вас не было слышно по известной причине. Многочисленные приглашения СМИ Вы не принимали, от интервью отказывались. Уверена, что все это время Вы следили за развивающимися в стране событиями, так как не могли быть безразличны к происходящим процессам.
Мы вновь на пороге президентских выборов, и вновь проводятся самые разные соцопросы. По данным одного из них, наибольшее количество голосов респондентов из возможных кандидатов в президенты получил председатель партии ППА Гагик Царукян. Кстати, представитель ППА Наира Зограбян накануне заявила, что ППА в президентских выборах примет участие со своим собственным кандидатом, и этим кандидатом должен быть только и только Гагик Царукян.
– Подобные опросы перед выборами я считаю интригой, искусственно сотворенными оценками. Говоря это, я вовсе не придерживаюсь мнения, что у нас все происходит на высоком идеальном уровне. Я должна сказать, что образ Гагика Царукяна очень интересный: для армян, тем более женщин, это какой-то детский, улыбчивый, сильный образ, у которого нет негативной энергетики. И очень возможно, чтобы это эмоции окажутся положительным. Но наш народ очень интересный, когда наступает решающий момент, он откладывает в сторону свои эмоции и делает выбор с холодным рассудком. Кстати, не хочу сказать, что эта социология подстроенная, хотя вообще-то сильно сомневаюсь в этих соцопросах. Это специальная предвыборная политика, которую осуществляют в мире. А народ интуитивно чувствует, что живет в горящем и разрушающемся мире: вокруг нас все горит и тонет, и мы в данный момент пойдем не за сильными, богатыми, добрыми, а за опытными людьми.
Читайте также
Говорим – президентские выборы, но мы будем выбирать отца нации. Я это предложение произнесла еще в 2003 году, когда кандидатом в президенты был Роберт Кочарян. Как доверенное лицо, я также была среди сопровождающих его лиц и думаю, что, избрав его, не ошиблась. И тогда была необходимость в волевом и опытном бойце… С тех времен почти ничего не изменилось, сейчас еще хуже. Тогда хотя бы Ближний Восток не был в таком состоянии, не был в таком сокрушенном состоянии.
– Вы не считаете, что в настоящее время, с пробуждением демократии, гражданского сознания общества, общество хочет видеть новый тип лидера, но оглядываясь вокруг, по большому счету видит одни и те же лица. Куда мы дойдем, постоянно двигаясь путем проб и ошибок.
– Знаете, чем больше говорят о демократии, тем больше понимаю, что сегодня царят более чем опасные времена, а в час опасности нам надо выбрать лидера нации. Сколько бы Паруйр Айрикян ни говорил о демократии, как бы я ни была внутренне согласна с ним, что народ должен участвовать в делах управления государством и т.д., но все равно, образ лидера человечество создавало на протяжении нескольких тысячелетий и для отказа от этой культуры мы пока еще должны пройти путь. Пока еще рано. Человек меняется эволюционным путем, а не революционным. Человеку присуще идти за лидером, и, по моему мнению, сегодня эта роль отведена именно Сержу Саргсяну.
Кстати, в свое время и Роберта Кочаряна я поддерживала, хорошо зная, что у него в основном спортивные, а не культурные интересы, а я действовала в сфере культуры. Но для меня было важнее, чтобы после пораженческого однообразно-салонного Левона Тер-Петросяна в качестве президента иметь человека, лидера, который не сбежит, когда запахнет порохом.
И сегодня нам нужен человек, который не сбежит при запахе пороха. А также еще одно прекрасное качество, которое имеет Серж Саргсян. Он из медленно поспешающих. Народ говорит: у того, поспешишь, людей насмешишь. Наш президент – из медленно спешащих.
Он семь раз отмерит, один раз отрежет. Но вместе со всем этим, у меня к нему так много требований – взамен моего «за». От многого и требуют многое. Хотелось бы, чтобы народ так подошел к своему выбору.
В этом смысле нам есть чему научиться у президента. В последнее время вы, наверное, заметили, что люди не щадят друг друга даже во время телевизионных газетных дебатов, спорят друг с другом, и это уже не просто дискуссия, а нечто, с уродливыми проявлениями. Хотя точно знаю, что завтра, не дай Бог, если что-то случится, все вместе выступят ради одной цели – спасения своей страны.
Говорите, что не была безразлична. Как я могу быть безразличной. У меня два внука, которые живут в этой стране. Это мой дом, моя родина, и я не представляю, что какой-либо армянин может быть безразличным, даже если у него личная трагедия. Конечно, не безразлична. Я себя считаю одной из тех людей, которые всегда были в народе, с народом.
– Как бы ни пытались прикрыть в контексте политических консультаций, начавшихся по инициативе ППА, тем не менее, явно видно, что начинается процесс консолидации тех, кто не с властью. Иначе говоря, партии, считающие себя альтернативой власти, находятся в поисках кандидата в президенты, единого лидера – реального или призрачного. Подобные ситуации у нас повторяются периодически, но всегда останавливаются на полпути. Как Вы думаете, сформируется ли на этот раз единый альтернативный фронт?
– Постоянно говорят – армяне – эгоцентристы, но как только наступает период выборов, начинают говорить о едином кандидате. Политические партии, естественно, должны уметь выдвигать свои требования, пригрозив пальцем.
Это предельно ясно. Я никак не могу представить, что АРФД пойдет, скажем, за Левоном Тер-Петросяном или каким-либо другим кандидатом от АОД.
– А что скажете о кандидате ППА…
– Если будет сделан выбор между опытностью, интеллектом, то, в АРФД есть и опытные, и высокоинтеллектуальные люди. А если АРФД увидит, что ее потенциала недостаточно для получения необходимых голосов электората, то точно сможет реально оценить ситуацию.
Я это наблюдала в течение лет. Тех кандидатов АРФД, которые могут иметь такие претензии, не удивить ни интеллектом, ни опытностью. Речь, прежде всего, о Ваане Ованнисяне, который, кстати, тоже «нюхал порох». Но Дашнакцутюн умеет правильно считать. А также оценивать интересы страны.
– Назвав вашего кандидата, Вы также отметили о Ваших требованиях к нему. В этом контексте, какую важность Вы придаете проблеме эмиграции, которая сегодня качественно отличается от эмиграции 90-ых.
– Эта история с выездами и возвращениями свойственна не только армянам. Это не новость: и уезжают, и приезжают. Ситуация судьбоносная. Говоря – конец света, не будем сеять панику. Это явление имеет тысячелетнюю историю. Надо смотреть более трезво, но… Хотела бы привлечь внимание президента вот к чему: есть некий средний, ниже среднего чиновничий слой в этой стране, который грызет народ словно крыса.
Коррупцию и т.д. регулирует этот слой. Раньше прямо говорили – люди уезжают для решения вопроса хлеба насущного. Сейчас среди уезжающих есть группа, которая уезжает с чувством отвращения. И об этом надо подумать очень серьезно. Не надо с отвращением думать о своей стране и уезжать из нее. А вышеупомянутые звенья приводят людей просто в отчаяние. Какими бы ни были двери открытыми и большими окна, все – лозунги. В реальной жизни многое не изменилось. Порой мои друзья, члены семьи – люди интеллигентные, такие вещи рассказывают, с которыми сталкивались лично. Мое сердце останавливается от бессилия. И они не общаются с премьер-министром, президентом, и даже министрами, а с крысами, маленькими, но с большим аппетитом и питают отвращение, и пропадает их надежда – жить в этой стране. И они уезжают Об этих вопросах президент говорил публично несколько раз, но этого, наверное, мало. Нужны
глубинные изменения. ответственными должны быть важные лица. В твоем диапазоне этот человек – ты должен держать ответ, а если не знал, не видел, тем более…
Мой кандидат в президенты должен думать о проводимой в стране кадровой политике, государственном отношении к культуре. Он имеет культурные слои. Но этого мало, должна произойти смена системы ценностей в нас самих, потому что очень важны спущенные свыше критерии. Светлой памяти Карен Демирчян ставил эти критерии, потому что он был очень культурным человеком и его требования тоже были очень высокими. Я бы хотела, чтобы проводилась государственная культурная политика, а не ограничивались бы приглашением всемирно известного Доминго, Пендерецкого или других. Они прекрасный подарок для нашего общества, но они не политика.
И, тем не менее, законодателем системы ценностей должно быть государство.
К сожалению, наше законодательство в плане системы ценностей не столь удачное, все смешали: людям, ценностям даются такие оценки, что невольно думаешь – а Нерсес Шнорали (Одаренный) довольствовался словом «шнорали»… Сегодня «гениальный» стал повседневным разговорным определяющим: кого только так не характеризуют. Далеко идти не буду. На днях провожали капитана нашей сборной по футболу – Овсепяна. Я в футболе ничего не понимаю, может, он хороший футболит, но помню, какие у нас были футболисты, которых народ боготворил – Затикян, Семирджян, Кегеян, Николай Казарян, Андреасян, Хорен Ованнисян, Иштоян – они уже были фольклорными образами, настолько любимыми народом. Но никого не называли «легендарный». Это слово «легенда» надо использовать очень осторожно. Так много говорят, что теряется вера в достойного человека.
Интернет, пиар-технологии – вещь хорошая, но, вместе с этим, приносят страшные разрушения. Может какую-то бездарность сделать гением, а талантливого человека – уничтожить. В эти времена, когда неустойчивые оценки ценностей незримо превращаются в явление, кто-то должен ударить кулаком, сказав – выше или ниже этого нельзя! И это должно быть государство, те государственные лица, которые призваны сделать это.
Анаит ЕСАЯН