«Ваша цель привить в народе ту мысль, что надо смириться с этим режимом, что этот режим непобедим. Вы сеете в народе апатию и разочарование». С такими примерно словами меня постоянно упрекают придерживающиеся радикальных взглядов читатели. Однако, дело в том, что в этих формулировках есть два слова, смысл которых для меня не ясен до конца – «народ» и «режим». Если народ – это люди, в основном пожилые, которые 20 лет собираются на площади Свободы во время самых различных митингов оппозиции, то я не могу разочаровать их – они были восхищены и продолжают восхищаться всеми оппозиционными ораторами – от Аршака Садояна и до Никола Пашиняна. Если народ, предположим, это все двухмиллионное население, то у меня нет такой аудитории. Армия моих читателей в лучшем случае состоит из нескольких тысяч человек. Надо учесть также, что есть множество отважных и принципиальных авторов, которые, в отличие от меня, пишут с маленькой буквы имена президента РА, окружающих его должностных лиц и олигархов, тем самым демонстрируя, как надо бороться против режима. Так что, мое не-воодушевление вполне компенсируется их воодушевлением.
Теперь вернемся к режиму. Как я понимаю, режим – явление негативное, так как мы не говорим «режим Обамы», или, скажем, «режим Оланда». То есть, под «режимом», вероятно, предполагается низкий уровень демократии и высокий уровень коррупции. Соответственно, это режим Сержа Саргсяна. А до этого, во времена предыдущих президентов – был режим или не был? Во всяком случае, оппозиционеры того времени утверждали, что был. Причем, эти слова они применяли и в отношении власти Левона Тер-Петросяна, несмотря на то, что ни у кого не было серьезных сомнений в том, что президент в 91-ом году свою должность занял в результате справедливых выборов. Хорошо, а до независимости, в годы коммунистического правления тоже был режим? Кажется, да. И были люди, которые боролись против этого режима, хотя не помню, чтобы народ имел возможность собираться на какой-либо площади и скандировать, скажем, «Брежнев, уходи, Подгорный – президент!».
Таким образом, я не вижу здесь четкости в понятиях «народ» и «режим». Те, кто часто используют эти слова, по всей видимости, имеют в виду, что режим – это группа злодеев, узурпировавшая власть, а народ – наделенная добрыми и высокими моральными качествами масса, которая хочет освободиться от этих злодеев. Предположим, что это так. Только непонятно, а причем здесь воодушевление и не-воодушевление. Если это не связанные между собой, отдельные «добрые» и «злые» субстанции, то не так уж и умно настраивать одних против других.
Мне кажется, что сторонники «теории воодушевления» допускают ту же методологическую ошибку, которую делает и Серж Саргсян. Как известно, он считает, что за создавшуюся в стране «удушливую атмосферу» ответственны также и средства информации. А эти люди считают, что режим не свергается, потому что некоторые журналисты не воодушевляют народ.
Читайте также
АРАМ АБРАМЯН
