Один из моих собеседников недавно, справедливо, как мне кажется, отметил, что международное слово “менеджмент” не следует переводить как “управление”. Это слово вообще не стоит переводить, покуда не найдено тождественного по смыслу понятия. Почему же понятие management превратилось в governance – так и это, вероятно, произошло неслучайно и является проявлением нашей психологии.
В менеджменте, как явлении, весьма возможно возникновение такой ситуации, когда менеджер не говорит подчиненным: «эй, холуи, идите сюда, холуи, идите туда», а говорит: «здесь собрались вы – люди умнее и опытнее меня, подскажите мне правильное решение для этой проблемы». Такая ситуация в процессе управления маловероятна. Во всяком случае — в Армении. Следуя этой же логике, мы переводим слово settings (например, имея дело с компьютером) как «настройки», которое также имеет “авторитарную” окраску, а administration – как “власть”.
Пришедшая, полагаю, еще с советских времен привычка властвовать, управлять и настраивать, всегда и постоянно мешала всем исключительно властям независимой Армении применять элементы именно менеджмента и двигаться по рациональному пути. Как последствие – всегда нездоровые отношения между администрацией и ее оппонентами. Оппозиция постоянно спешит прийти к власти посредством внеочередных выборов – под предлогом спасения «рушащейся страны». Власть постоянно пребывает в панике (даже в том случае, когда поигрывает мускулами «единственного мужика»). «Вай, у нас хотят отнять наши кресла!» — и в процессе траты колоссальных усилий на предотвращение этой “вселенской трагедии”, ни о чем и слышать не желает.
В результате, например, в парламенте не проходит ни одно предложение меньшинства: «Какие же мы властвующие-управляющие, коль под их дудку плясать станем?», «Нет, мы, конечно, открыты для диалога и для всех разумных предложений, способствующих развитию страны, но ведь эти-то никаких разумных предложений не делают, они лишь хотят прийти и усесться в наши кресла».
Читайте также
Подчиняясь этой же логике, оппозиция также никогда не соглашается ни с одним законопроектом властей — даже в том случае, если она уверена в том, что этот законопроект полезен для государства. «Что же мы будем делать, коль эти властители-управленцы правильно поступают? Как же нам после этого говорить, что страна рушится?»
Что-то непременно должно “щелкнуть” у нас в мозгах, дабы мы поняли наконец, что мы имеем дело не с царями, визирами, князьями, и с другой стороны – не с народными героями, «утверждающими справедливость», а с обычными смертными, которые в определенный момент выполняют какие-то определенные функции. Если мы осознаем эту простую истину, то, возможно, и те, кто воображают себя царями и народными героями, также пересмотрят свое поведение.
