Сегодня утром, когда я вышел на улицу, встретил одну из своих приятельниц. Она сказала, что уже нет необходимости, чтобы я с помощью своих друзей продолжал прикладывать усилия для удовлетворения их законной просьбы: ее оба старших сына навсегда переезжают в Россию. Сыновья молодые: окончив вуз, отслужили в армии, и у них больше нет долга по отношению к родине или тем, кто представляется родиной. После института и армии несколько лет еле зарабатывали на хлеб. Оставаться означало бы обречь мать и младшего брата на нищенскую жизнь. Продают квартиру и уезжают: для матери и младшего брата купят квартиру поменьше. Младший брат тоже исполнит свой долг по отношению к родине или к тому, кто представляется родиной и вместе с матерью навсегда переедут в чужую страну. Я сказал в чужую и онемел: стерлись все границы между чужим и родным.
Шел я по улице с опущенной головой, думая об услышанном и встретил 80-лентюю мать своего школьного товарища. Спросил, как поживают мой друг и его сын, которому я преподавал в прошлом году. Рассказала, что внук уже полгода как оставил институт и переехал в Германию: «Посмотрим, что будет».
Это уже было слишком много для одного дня, для одного часа. Я быстро вернулся домой и уже боюсь выйти на улицу: а если встречу еще кого-то, кто скажет, что его молодой сын или внук решили уехать, выдержу ли я?
Кто знает, возможно, ровно сто лет назад Мурад Себастаци, заплатив за каждого одну золотую монету, покупал у курдов и турок именно их дедов, дабы не потерять наше семя. Бог мой, ведь это золото за сто лет должно было принести десятикратную пользу! Что мы делаем с этим золотом, получившим в наследство сто лет назад и что нас ждет впереди?
Знаете, в нашем эпосе говорится, что Багдасар умер бездетным на чужбине. На самом деле Багдасар не остается бездетным, просто егo потомки уже не были нашими, и для нации было уже все равно – родились они или нет.
Когда во время Арцахской войны в день погибали десятки солдат, мы переживали, что они так и не успели жениться, у них так и не родились дети. Война сейчас в Армении – в Ереване: сейчас у нас столько же, а может и больше жертв, но некому победить в этой войне, некому предотвратить эту войну, нет переломной битвы, нет тех 500 смертников. В этой войне даже нет матери, ждущей своего сына – она тоже покинула родину и продолжает покидать.
Ценой жизней той войны были возвращенные земли, а что за цена у этой войны? Для завершения той войны нашлись сопредседатели, а какой будет сопредседательство нынешней войны, забирающей в десять раз больше жизней? Каким будет путь примирения души, по которому должны пройти мои чистые как слеза бывшие студенты, чтобы не смешаться с беженцами-арабами в Европе и мигрантами из Средней Азии в России?
Смогу ли я заснуть сегодня, услышав за день о стольких жертвах? Что будет завтра утром? Не проснуться, чтобы не увидеть.
Микаел Айрапетян
01.04.2016г
