Поводом для дополнительных размышлений вокруг проблемы необратимости революции стала одна из недавних статей «Аравот», в которой говорилось о том, что когда раздающие и берущие 10 тысяч драмов люди вместе закрывают улицы, то это не дает гарантий того, что они станут гражданами и обществом.
В статье вполне справедливо говорилось о том, что происходящие в течение десятилетий события наглядно демонстрируют, что общество не состоялось. Более того, было верное утверждение, что не бывает одного виноватого: Серж Саргсян не заставлял каждого по отдельности пресмыкаться. Значит, все мы должны были бороться против режима, а если не боролись, то значит должны раскаяться все.
А вот здесь – стоп! Хочу повторить простую истину: люди не рождаются для того, чтобы бороться, люди рождаются для того, чтобы жить. Среди них есть личности, которые хотят так изменить общество, чтобы другие жили хорошо, русские националисты называют этих людей пассионариями. Если пассионариям на протяжении десятилетий не удалось изменить систему, значит, их было мало.
И здесь снова стоп! Почему они должны были вести борьбу, почему государство само не выполняло функцию улучшения жизни людей, оставляя это дело пассионариям, почему основной функцией государства стало красть у своих граждан?
Разве все несут равную ответственность? Ведь были же люди, у которых было больше возможностей изменить жизнь людей к лучшему? Вместо этого в нашей стране было создано фейковое общество с фейковой идеологией.
Важно заметить, что государство уделило серьезное внимание тому, чтобы заменить собственными суррогатами элементы создавшегося после независимости гражданского общества. В годы президентства Роберта Кочаряна было создано множество общественных организаций, которые получали президентские деньги, средства из госбюджета, преследуя цель заменить настоящие общественные организации, имитируя активность и преподнося лживую идеологию. В результате мы так и остались в болоте примитивного патриотизма – в сопровождении соответствующей песни — пляски и сериалов.
Позже, когда они заметили, что общественность уже находится под их гипнозом, псевдо-общественные организации не прекратили свою деятельность, а превратились в прачечные для отмывания денег. Полагаю, непосредственные участники и менеджеры этого дела несут большую ответственность, чем остальные. Кстати, одной из функций этих фейков являлось иронизирование и запугивание соросов, поскольку они присваивали наши деньги — день народа, а соросы антинациональными деньгами пытались построить гражданское общество.
То же самое касалось и средств массовой информации. Когда с целью закрытия А1+ по приказу Кочаряна в один день вдруг открылись больше десятка телеканалов: эти каналы потом просто не знали, куда девать свое существование. Согласно приказу, они должны были существовать, однако им не удалось обеспечить необходимый контент, и экономика не могла генерировать достаточно рекламных средств. В результате мы получили питающиеся из одного финансового источника одинаковые информационные передачи, одни и те же сериалы с одними и теми же актерами и тот же примитивный патриотизм.
После подобного искажения общественного поля грех обвинять всех – не могли все преодолеть эту ситуацию. Естественно, были отдельные лица, которые пытались войти в безнадежную борьбу, например, одним из таких людей был мой друг Тигран Айрапетян, который, полагаю, не без участия режима ушел в мир иной, другим таким человеком является мой друг Шант Арутюнян, который и сегодня, вместе со своими друзьями, будучи в тюрьме, проявляет благоразумие и служит исключительным гражданским примером. Многие, так же, как и я, мои знакомые посчитали бессмысленным делом – ударяться головой об стену и уехали из страны – один спасая свое человеческое достоинство, другой имущество.
Опять вернемся к призыву общенационального раскаяния. Здесь я вспоминаю удивление старых республиканцев, которые говорили: «В наше время безнравственные были настоящими, а сейчас, что это такое? Протираешь влажной тряпкой – проходит!»
По правде говоря, я забыл о нашей новейшей истории, мне казалось, младореспубликанцы стали открытием Сержа Саргсяна, когда укравший общественные деньги на обвинения отвечает – ты термины плохо знаешь, или самые крупные нарушители Конституции говорят о демократии. Мне казалось, во времена Кочаряна в этом не было необходимости, все преступления совершались тихо, молча. Я просто забыл многое.
Поскольку вышеупомянутая статья заканчивается предложениями, я тоже предлагаю принять закон «О чесании уха», когда каждый публично выступающий перед тем, как сказать речь обязан будет встать перед зеркалом, почесать за ухом и убедиться, что он имеет право на выступление. Полагаю, это и станет одном из методов предотвращения контрреволюции.
Агаси Енокян
