Очень часто общество ставит перед собой вопросы, которые ему не удаётся разрешить на протяжении долгих лет. Вопросы эти могут стать поводом для серьёзных информационных, политических и идеологических войн, которые раскалывают общество и направляют гнев людей друг против друга. Гомосексуальность – один из таких вопросов, активно обсуждающихся в последнее время. Мы решили обсудить некоторые аспекты гомосексуальности с точки зрения науки и медицины – а не политики и идеологии, как это часто делается. Собеседник «Аравот» – врач-психиатр, директор Московского городского психоэндркинологического Центра, доктор медицинских наук, профессор Степан Нарбеевич Матевосян
Аравот: Какова нынешняя позиция врачебного сообщества по поводу гомосексуальности?
Степан Матевосян: В марте 2016 года Всемирная психиатрическая ассоциация (ВПА) сделала официальное заявление по поводу гомосексуальности, где обозначила позицию врачей-психиатров следующим образом: “врачи несут социальную ответственность и должны выступать в поддержку преодоления социального неравенства в отношении каждого индивидуума, в том числе неравенства, которое распространяется на гендерную идентичность, сексуальную ориентацию”. И далее: наряду с другими международными организациями ВПА считает сексуальную ориентацию врожденной и обусловленной биологическими, психологическими и социальными факторами и признаёт однополое влечение, ориентацию и поведение нормальным вариантом человеческой сексуальности.
Итак, врачи несут особую ответственность – социальную и моральную. Заявление касается психиатров, но я думаю, что речь о всех врачах как представителях профессии, имеющей отношение к здоровью человека и социальным аспектам его жизни. Современная медицина отказалась от понимания однополой ориентации и поведения как патологии. Перед нами, врачами, стоит задача – борьба с притеснением и стигматизацией (навешиванием дурных ярлыков), с моральным и физическим насилием.
Читайте также
— Как вы можете прокомментировать тот факт, что тематика гомосексуальности стала настолько острой в последнее время?
— Думаю, дело в том, что в последнее время в Армении происходят изменения, которые направлены на демократизацию общества. Но эти процессы у многих людей ассоциируются с либеральным отношением к лесбиянкам, геям, бисексуалам и трансгендерам в негативном контексте. Кроме того, эта деликатная тема намеренно может быть использована с целью политических манипуляций. При этом сегодня громче и заметнее всех высказываются, в основном, люди ультраконсервативных, гомофобных взглядов. Людей более либеральных и терпимых взглядов не слышно. Мне кажется, это характерно. Один мой коллега сказал: «Я стараюсь на эту тему не говорить, потому что могут подумать, что я сам гей». Нужно быть смелым человеком, чтобы в открытую защищать права гомосексуальных людей.
— Да, в наше время это может звучать как обвинение, как оскорбление, как повод для притеснения. Почему так происходит?
— Очевидно, что общество как в России, так и в Армении не готово быть терпимым, толерантным, как в некоторых европейских странах, но я не ожидал, что эти вопросы до такой степени волнуют людей. Например, в Вене, в Австрии, на многих светофорах не один человечек, а два, причём изображены однополые пары. Можно по-разному к этому относиться – я, например, поначалу ощущал некоторое принуждение. Но потом стало привычно. Ведь для меня несомненно, что это ничего не может изменить – не может гетеросексуального человека сделать гомосексуальным. Но нельзя забывать, что негативное отношение к гомосексуалам и «гендерно вариативным» людям в 20 веке было распространено во многих странах. Это и нацистская Германия, и США в эпоху маккартизма и другие. Сегодня в 80 странах мира, таких как Сенегал, Камерун, Ливия, Нигерия гомосексуализм запрещён законом и наказывается тюремным заключением, а в 10 странах, например, в Афганистане и Саудовской Аравии, вовсе применяется смертная казнь. Есть данные, что уровень гомонегативизма в последнее время растёт во многих странах.
— В чём же причина гомофобии?
— Если говорить об одной из причин, обычно озвучивается аргумент гей-пропаганды: все эти форумы, светофоры, вообще разговор о гомосексуальности не в контексте болезни. Опасение, что дети примут определённую сексуальную ориентацию. Когда у людей нет информации, это в принципе пугает их, и они начинают придумывать самые разные вещи. Вообще, есть два основных класса причин гомофобии: осознанные и неосознанные. То, о чём мы сейчас говорим, это осознанные: например, страх, что дети могут стать гомосексуалами. Один знакомый мне говорит: «Скажите, доктор, если я не считаю себя гомофобом, но не хочу, чтобы мой ребёнок был гомосексуалом, я гомофоб или нет?» Я ответил так: если у вас есть страх, любой страх, это нормально. Но важно, как вы относитесь к явлению в целом и как вы – в своей жизни и работе – действуете по отношению к людям, притесняете ли вы их, оскорбляете, делаете ли их жизгь невыносимой. А бояться вы можете, это ваше право.
— Кажется, здесь речь идёт о различии между моральным законом, которым руководствуется каждый в своей личной жизни, и общественным правом.
— Да, человек может думать что угодно, но не может переступать общепринятый закон. Не может, например, никого преследовать. Так как это запрещено законом. А то, что он беспокоится, что ребёнок гомосексуален и не оставит ему потомства, например, это нормально. До тех пор, пока у него с ребёнком сохраняются отношения, приемлемые для обоих. Было бы неискренне, если бы я сказал, что человек не может и не должен этого бояться. Итак, это один осознанный страх. Такие осознаваемые страхи разрешаются в основном информацией – людям надо дать больше знаний! Что это не заразно, что ребёнок не может поменять свою ориентацию.
— Часто ещё можно услышать о страхе распада традиционной семьи, и как следствие, падения рождаемости…
— Невозможна никакая «эпидемия» гомосексуальности и в результате неё значительное снижение рождаемости. Определённый процент гомосексуальных людей — относительно стабильная величина во всех странах мира. Эта идея – тоже от недостатка информации знаний. Гомосексуальность, открытость гомосексуальных отношений, разговоры об этом, принятие этого не могут привести к распаду семьи. К распаду семьи приводит много других факторов – невежество, нелюбовь, отсутствие культуры, насилие в семье, измена, длительное расставание: например, из-за трудовой миграции. Это гораздо более актуальные темы, нежели чья-то гомосексуальность.
— Вы, как психиатр, располагаете информацией о причинах гомосексуальной ориентации?
— Сейчас в мировой врачебном сообществе принята единая точка зрения, что основа – биологическая, генетическая. При этом определяющее влияние оказывает сочетание биологических, психологических и социальных факторов, и неизвестно, что первично, когда на биологически предрасположенную почву накладывается влияние среды. Например, если ребёнок с детства подвергался насилию со стороны одного из членов семьи. Или испытывал принуждение или насилие в однородных коллективах. Но ни один фактор среды сам по себе не способен однозначно определить сексуальную ориентацию! Такова современная позиция медицины.
— А что можно сказать по поводу неосознаваемых страхов как причины гомофобии?
— Надо начать с того, что гомофобные высказывания и мысли человека чаще всего бывают результатом его подверженности общему влиянию.Вот ему говорят в семье – мама, папа, бабушка – что это плохо, и он тоже так говорит. То есть просто так принято говорить, “все так считают”. Это не его собственное мнение, и идея никак им лично не отрефлексирована. И если против сознательных страхов помогает научная, объективная информация, то против неосознанных страхов может помочь другого рода информация, когда человеку самому вдруг становится интересна причина его агрессии по отношению, например, к геям, или к темнокожим, или к любой другой группе людей. Человек сам не знает почему, но почему-то чрезвычайно сильно гневается: на другого человека, на группу людей, на явление. И причину этого действительно можно выяснить, сходив самому в кабинет к психотерапевту.
Ещё один известный исследователям фактор гомофобии: очень многие мужчины и женщины имели однополые сексуальные контакты в период взросления: в рамках детского любопытства к половым органам или в рамках юношеской гиперсексуальности – касания, взаимная мастурбация. Очень большой процент людей. Часто гетеросексуальный человек, когда взрослеет, это забывает, не хочет об этом ничего знать, потому что для него это психологически невозможно. Естественно, идея гомосексуальности, встреченная во взрослом возрасте, может вызывать к жизни воспоминания об этих эпизодах и, как следствие, агрессию. Одним словом, у чувства сильной ненависти бывают такие причины (например, случаи из детства, впечатления, фантазии, возникающие помимо воли), о которых можно что-то узнать в кабинете психотерапевта и, как следствие, чуть меньше страдать.
— Вы говорите о влиянии семьи на мнение человека о гомосексуальности. Не могли бы вы подробнее описать механизм этого влияния?
— В Армении речь идёт в основном о так называемых авторитарных семьях: патриархальный уклад, строгие традиции, строгое воспитание, жёсткий, непререкаемый авторитет родителей. В такой семье у ребёнка меньше права свободно выбирать что-либо в принципе в своей жизни. При этом в ситуации конфликта ценностей между авторитарной семьёй и демократическим общественным строем ребёнок часто становится выразителем протеста: я сделаю пирсинг, татуировку и так далее. Но вопреки опасениям многих людей, невозможно выбрать гомосексуальную ориентацию в пику родителям. При этом в такой семье – гомофобной, по всей вероятности – человек с истинной гомосексуальной ориентацией будет испытывать давление и сильные страдания – будь то ребёнок или взрослый член семьи.
В общественном поле часто можно услышать высказывания о том, что гомосексуальность – угроза традиционной армянской семье, угроза нравственности. Говорится, что для армян гомосексуальность недопустима. Но наша национальная идентичность не может строиться на отрицании какой-либо черты, в том числе гомосексуальности — ведь это искажённое понимание национальной идентичности, национальной гордости в принципе. Здесь национальная гордость преображается в ксенофобию, когда самоутверждение происходит за счёт принижения других.
— Существует ли в Армении закон, кодекс, свод традиционных устоев? Или это абстрактное понятие нравственности, которое каждый трактует по-своему?
— Есть христианская религия, церковь. В основном, люди ссылаются именно на религиозное понимание нравственности. А христианская религия, кроме протестанстского направления, довольно консервативна в вопросе однополых отношений; опирается эта религиозная концепция на некоторые библейские тексты: сказание о Лоте, о Содоме и Гоморре и так далее. Кроме того, гомосексуальность осуждается как плотское удовольствие, не способствующее продолжению рода. Однако в Библии понятие сексуального удовольствия далеко не всегда рассматривается в контексте продолжения рода. Например, возьмите историю Иакова и Рахиль: это история любви, в основе которой как раз конфликт между продолжением рода и сексуальностью как выражением любви. Итак, религия отрицает гомосексуальные отношения как грех. Я верю, что среди современных представителей армянской христианской церкви есть либерально настроенные, образованные люди, которые готовы рассуждать на эти темы спокойно. Но выступают и высказывают мнение от лица всей церкви в СМИ в основном ультраконсервативные представители церкви. Один из них, например, сказал, что гомосексуалов надо изолировать от общества так же, как психически больных. То есть он, во-первых, приравнял гомосексуалов к психически больным, а во-вторых, выразил убеждение, что психически больных людей необходимо изолировать от общества — убеждение, которое в мировом врачебном сообществе посчитали бы устаревшим как минимум на полвека и против которого направлены усилия врачей и других специалистов во всём мире. При этом нужно иметь в виду специфику положения церкви в Армении. Армения – современное, светское, цивилизованное государство. Но в культурном смысле большинство армян – христиане, и христианская религия — одна из стержневых осей нашей идентичности. Поэтому если некто выступает от лица церкви, его высказывание много весит, ему уделяется большое внимание. Это значит следующее: хотелось бы, чтобы представители церкви были максимально взвешены и осторожны в своих высказываниях и имели в виду то влияние, которое они способны оказать на общественное мнение.
— В каких случаях люди вообще считают необходимым в светском государстве обращаться к церковному закону?
— Есть такое впечатление, что к религиозному закону прибегают, когда сложно становится что-то понять или решить какую-то новую возникающую проблему. Мы не можем сказать, что гомосексуальность нова, но ново то, что мы о ней сейчас узнаём – что она действительно есть и никуда не денется; что она не передаётся воздушно-капельным путём или через рекламу и так далее. И в эти сложные минуты человек пытается прибегнуть к чему-то незыблемому, как например церковный закон, попасть под его защиту. В спорах люди часто, обосновывая, что гомосексуальность это плохо и неправильно, используют как главный аргумент: “в Библии написано, что это грех”. В обычной жизни люди не прибегают к столь буквальному чтению библейских текстов. Например, в Библии точно есть вещи, которые устарели, и все уже на этом сошлись – не вари козлёнка в молоке матери, не ешь седалищный нерв животного и так далее. Потому что, когда писалась Библия, не было многих знаний об окружающем мире, о человеческом теле, которыми мы обладаем сейчас. В том числе, например, что гомосексуальность – это вариант нормы, нормального сексуального развития человека. И что мы не заболеем ужасным желудочным заболеванием, если поедим мясное и молочное одновременно (впрочем, этот закон остался в ряде религий в качестве символа). Вообще, я постоянно об этом говорю и буду повторять: сила человечества — в знании. Незнание — само по себе зло, которое обычно приводит к ещё большему злу. Итак, люди обращаются к этому тексту в сложный для себя момент. Должен быть какой-то закон на этот счёт, думают они. А светский закон при этом движется в какую-то непонятную для многих сторону – на самом деле, в сторону либерализации, терпимости. Я верю, что новые власти в любом случае будут работать над информированием общества и приведением его в более терпимое состояние к разным людям.
— Мы обсуждали гомофобию как боязнь поведения и внешнего вида некоторых людей, и возникает вопрос: почему реже услышишь о страхе насилия? Как вы считаете, почему насилие по отношению к гомосексуалам или другим людям, отличным от себя, не считается чем-то ужасным, и никто не ссылается при этом на Библию и даже на светский закон?
— Это вообще основная идея многих ЛГБТ активистов – они хотят проводить форумы и парады и всячески распространять информацию не для того, чтобы обратить всех в свою веру, а для того, чтобы снизить уровень насилия по отношению к себе. Потому что самые жуткие вещи делаются в тишине. Сама церковь даже не ссылается на запрет насилия. Не вспоминает “Возлюби ближнего как самого себя”, золотое правило нравственности. Или “Не суди, да не судим будешь”. Это большой вопрос, почему церковь так открыто может выступать против кого-либо, но не говорит о любви к иному. Ведь это действительно порождает насилие. Это такой перевёртыш. Недавно была такая история: в каком-то армянском селе появилась группа людей в париках и в макияже, местные люди их побили, был скандал. Какое-то посольство выступило с осуждением насилия в отношении представителей ЛГБТ. Но активисты-гомофобы возмутились: какое безобразие, что осудили местных жителей и выступили в защиту ЛГБТ.
Вообще, я хотел бы ещё раз постулировать, что основная идея моих ответов на ваши вопросы – предотвращение насилия, морального и физического. Мне рассказывали коллеги, что в медицинской среде тоже есть проблемы – с оказанием медицинской помощи лесбиянкам, геям, биссексуалам и трансгендерам. Некоторые врачи могут не принять на приём, не подать руки и так далее. Я не говорю уже о медицине в пенитенциарной системе. При том, как я говорил в начале, ВПА выпустила заявление, в котором чётко обозначила свою позицию на этот счёт – и таким образом, позицию всех, кто причисляет себя к профессиональному сообществу врачей-психиатров. Ведь невероятно важно, чтобы в профессиональной среде придерживались чётких стандартов, протоколов и инструкций. Есть ВОЗ, есть МКБ-10. В области здравоохранения с целью снижения дискриминации и стигматизации мы должны чётко придерживаться мировых стандартов, без каких-либо разногласий и собственного мнения. Это называется профессиональная этика. Когда профессиональный психолог говорит в СМИ «Я считаю, что это болезнь» — это непрофессионально, и это неэтично.
— Что вы думаете о нынешнем положении гомосексуальных людей в обществе?
— Я в связи с этим вспоминаю, что в качестве «решения проблемы» противники гомосексуальности предлагают изоляцию – “пусть они будут где-нибудь там, но не здесь”. “Пусть делают что хотят у себя дома, но не выпячиваются”. У этой позиции есть иллюзия терпимости. Но это лишь иллюзия. Ведь в ней есть лукавство. Никому из гетеросексуалов не предлагается жить взаперти. Вообще, трудно себе представить, насколько обыденная, каждодневная жизнь гомосексуальных людей отличается от жизни гетеросексуалов – в вопросах получения медицинской помощи, устройства на работу, семейной жизни, безопасности и так далее. На самом деле, притеснение значительное. И аргумент о том, что “пусть живут, только пусть не высовываются, мы их не трогаем” — это неправда. “Их” трогают, вплоть до убийств на почве ненависти. И угрозы открыто звучат. Один из армянских депутатов прежней власти сказал: “Пусть делают парад рядом с травматологическим отделением больницы” — ведь это открытая угроза. При том, что, как я уже говорил, гей-парад – это не что иное, как способ сказать о своей дискриминации, что в случае отменённых или сорванных гей-парадов становится отличной иллюстрацией: “Как только нас перестанут убивать, мы перестанем устраивать гей-парады”. Однако обычно гей-парады понимаются как «пропаганда гомосексуальности». Давайте вспомним, что пропаганда – это распространение информации с целью поменять мнение общества. Ситуация в обществе такова, что любые попытки говорить о гомосексуальности воспринимаются как пропаганда. Например, можно ли считать наш этот разговор пропагандой? Если я что-то сейчас и пропагандирую, то не гомосексуальность, потому что это физически невозможно. Я пропагандирую снижение уровня насилия. Не “все должны стать гомосексуалами”, а “все должны перестать заниматься насилием в отношении отличных от себя людей”. Это как “пропаганда здорового образа жизни”. Вообще, снижение насилия – очень полезная идея для общества как опыта совместного проживания людей с людьми.
— Что можете сказать о лечении гомосексуальности? Возможно ли это?
— Врачи в своей работе должны придерживаться методов доказательной медицины, так вот нет никаких достоверных научных данных, что гомосексуальную ориентацию можно вылечить. Более того, подобные попытки излечения создают почву для предрассудков и дискриминации. Один мой знакомый психоаналитик говорит – гомосексуальность это болезнь, это имеет свои психоаналитические причины, я берусь лечить. Это, во-первых, неэтично, а во-вторых, не отвечает принципам доказательной медицины. С таким же успехом дальше может сказать психиатр: я знаю, что это болезнь, и могу лечить его галоперидолом. Во избежание таких ситуаций и разрабатываются международные протоколы лечения, инструкции. Незнание и отсутствие контроля могут иметь самые страшные последствия.
Кроме того, необходимо иметь в виду, что лечение обычно начинается с жалобы и обращения пациента. То есть в данном случае – лечение возможно, если пациент жалуется на страдания, причиняемые ему, например, его сексуальной ориентацией. Это так называемая эгодистоническая форма. Тогда врач пытается понять, чем вызвано страдание: неприятием своей ориентации, иными депрессивными симптомами, связанными с трудностью установления личных и социальных отношений. Но такое лечение не направлено изначально на изменение ориентации, так задача не стоит. Хотя именно так часто и формулирует пациент: “Я хочу это изменить, это грех”, высказываясь, как это ни парадоксально, в плоскости гомофобии. Он сам себе и церковь, и государство, и мама с папой. Здесь требуется, конечно, психотерапевтическая работа.
Негативное отношение к гомосексуальным людям – вариант ксенофобии. В её основе простой механизм: непохожие на нас люди, с другим языком, религией, культурой, традициями, внешностью вызывают агрессию, чтобы мы могли защитить свой вид. В биологии это называется «этологической изоляцией». Смысл такой ксенофобии –бессознательная адаптация в процессе эволюции, направленная на выживание и передачу генов потомкам. У первобытного человека такой страх мог быть основан на наблюдении, что чужаки могут быть разносчиками новых, опасных для коренных жителей болезнетворных
микроорганизмов, к которым у них нет иммунитета. В истории много примеров массовой ксенофобии: это и идея «еврейского заговора», и «исламской угрозы» и «нашествия мигрантов» и др. Не случайно, что высказывания против однополых отношений часто сочетаются с идеями влияния запада с целью разрушения нашей культуры. Но в наши времена никакой биологической необходимости подобной защиты нет! Есть и ещё один аспект: в разные времена у человека возникали разные объекты для выражения агрессии к некоторым группам людей. Это спроецированная вовне внутренняя агрессия. И она всегда оправдывается «благими» целями: спасти нацию, отечество, человечество так далее. Так было и в средневековье («охота на ведьм»), и при уничтожении церкви большевиками, и в холокост. Все эти вещи необходимо понимать тому, кто не хочет слепо следовать за общественным мнением, но готов внимательно задуматься над тем, что он делает и как рассуждает. В заключение хочу сказать, что терпимое отношение к гомосексуалам или к любому другому меньшинству важно не только для самого меньшинства, но и для большинства – для общества в целом.
