«Службы пробации и уголовно-исполнительного органа тоже выступают за освобождение. Два государственных органа дали положительные заключения. Мы просто присоединились к их мнению и предоставили юридические и фактические обоснования нашей позиции, которые были переданы суду», — рассказала Aravot.am жена и адвокат Мгера Енокяна Заруи Межлумян.
Заруи Межлумян
Отметим, что вчера суд рассмотрел ходатайство уголовно-исполнительного учреждения об условно-досрочном освобождении Мгера Енокяна, приговоренного в 1996 году к пожизненному заключению за убийство студента ЕГМУ Иосифа Агаджанова.
Заруи Межлумян сообщила, что Мгер Енокян восемь лет, как работает, получает высшее образование, является автором собственных и переводных книг, не имеет негативных учетов, штрафов, четырежды поощрялся, не был членом криминальной субкультуры и никогда не имел к этому отношения, из года в год отмечалась положительная динамика поведения. Межлумян продолжила: «В открытом режиме он находится восьмой месяц, то есть в малоопасной зоне, в мягких условиях. Было выдано два положительных рапорта, государство само подало на условно-досрочное освобождение, с 2018 года освобождено уже четверо пожизненно осужденных, но это первый случай, когда есть два положительных рапорта, а человек отбывает наказание 27 лет, почти три десятилетия».
Заруи Межлумян отметила, что поведение Мгера Енокяна не было ориентировано на балльную систему, и пояснила: «Балльная система была введена в 2019 году. Когда ее внедрили, мы увидели, что Мгер Енокян набрал больше допустимых 28 баллов. В то время еще не было балльной системы».
Читайте также
На наше замечание о том, что семья Агаджановых серьезно обеспокоена освобождением Мгера Енокяна, она ответила: «Конечно, их позиция понятна, но она безосновательна и не аргументирована. В протоколе пробации их позиция отражена, то есть реализовано их право быть услышанными. Согласно статье 85 УК, мнение потерпевшего не является основанием для освобождения или не освобождения лица. Рассматриваются иные положения, связанные с отбыванием наказания, ресоциализацией, поведением и минимизацией вероятности повторного преступления. Мы разделяем позицию потерпевшей стороны, соболезнуем и глубоко переживаем горю семьи Агаджановых, потерявших сына, мы осознаем, что никакие слова утешения не могут облегчить боль этой невосполнимой утраты. Но нам непонятно, почему через три месяца после инцидента представитель пострадавшего не потребовал никакого наказания в отношении Арама Арутюняна, перерезавшего горло их сыну и явившегося основной причиной его смерти».
Относительно раскаяния Мгера Енокяна, Заруи Межлумян процитировала отчет службы пробации, где представлены слова Мгера Енокяна: «Я глубоко сожалею о случившемся, о смерти Иосифа. Мне жаль, и я по сей день страдаю. Из-за этой трагедии наши семьи стали несчастными. На мне есть доля вины, я не смог предотвратить трагедию. Я признаю свою вину в случившемся, в том что Иосифа больше нет, что сегодня он не рядом с семьей. Если бы можно было повернуть время вспять, мы с Иосифом не пошли бы в тот злосчастный день к Араму, и Иосиф был бы жив. Я сожалею о том, что произошло, я принимаю свою долю вины. Но я не мог совершить этот поступок, убийство, в котором меня несправедливо обвинили».
Елена Агаджанова
В беседе с нами сестра убитого Елена Агаджанова заявила, что досрочное освобождение Мгера Енокяна для них неприемлемо: «Госорган принял это и подал ходатайство, потому что, когда Енокян подавал заявление о досрочном освобождении, уже действовала балльная система. Теперь заключенные набирают баллы, которые якобы должны определять степень их нацеленности или социализации. За участие в шахматных соревнованиях заключенный получает балл, считается, что он не имеет отношения к тюремной субкультуре, человеку 42-47 лет, ему за это ставят балл. Так они набирают баллы, и если они превышают 18, автоматически фиксируется положительное поведение. И уголовно-исполнительное учреждение по закону уже обязано подать заявление. Готовьтесь, теперь все заключенные один за другим будут освобождаться в таком положительном облике.
Нам стало известно, что Енокян начал проявлять положительное поведение в последние годы, с 2018-2019 годов, до 2013-2015 годов его поведение было довольно негативным. Этот путь он принял позже, когда понял, что ему нужно изменить поведение, чтобы получить УДО. Это его право, но это не значит, что он исправился, или изменился, или, может быть, изменилась его психология. Человек такой, какой он есть. Если в 20 лет он имел такое мышление, что спланировал и осуществил жестокое убийство, как он мог измениться? Наоборот, люди с годами меняются в худшую сторону».
По словам Елены Агаджановой, то, что мы видим и слышим от Енокяна, — это то, во что он хочет, чтобы поверили другие. Вот почему ее это не убедило: «Я не изменила мнения, он не должен быть освобожден, он не готов к этому, он не должен жить рядом с нормальными людьми. Он не хороший пример, он будет очень плохим примером для молодежи и остальных».
На вопрос, есть ли у них инструментарий, чтобы предотвратить это решение, Елена Агаджанова ответила: «Наш кодекс все больше меняется в сторону послаблений по отношению к убийцам, а у государства и прокуратуры больше нет инструментов, чтобы быть услышанными. Если мнение прокуратуры отрицательное, говорят, что все доводы и данные не были убедительными, что его можно освободить, а если их мнение не учитывается, то какие еще процессуальные нормы есть у государства?».
Следующее судебное заседание по этому делу состоится 5 мая.
Татев АРУТЮНЯН
