Председатель парламентской комиссии по вопросам обороны, национальной безопасности и ВД Артур Агабабян уверен в том, что институт телохранителей нуждается в урегулировании
— Руководитель парламентской фракции АРФ Дашнакцутюн, имея в виду произошедший недавно инцидент, в результате которого был убит человек и о причастности к которому депутата-олигарха и его телохранителей говорят многие, указал правительству на чрезвычайную важность принятия закона “О службе охраны”. Как Вы думаете, регулируются ли подобные вопросы принятием закона или для того, чтобы призвать к порядку некоторых олигархов-депутатов, нужна другая плоскость?
— Упомянутая Вами “другая плоскость” и есть закон. Сегодня мы не располагаем данными о том, сколько человек имеет телохранителей, но мы видим, что есть люди, за которыми следуют 2-3-10 машин, которых сопровождают вооруженные люди. Спрашивается, где они поставлены на учет, на основании какого закона носят оружие? Возможность носить оружие предоставляют сответствующие подразделения полиции и службы безопасности. В результате устных опросов я выяснил, что большинство из них состоит на учете в полицейском управлении. Если они полицейские, то по закону должны носить полицейскую форму. Но если они полицейские, где проходят подготовку, почему не носят форму?
— Получается, что большое число вооруженных телохранителей или бритоголовых нигде не зарегистрировано, и никто не думает о том, чтобы привести их в поле закона.
— Для регулирования этих отношений закона о полиции недостаточно. Это очень специфическое поле, которое должно регулироваться отдельным законом. Я уверяю вас, найдутся специалисты, которые создадут соответствующие структуры, контроль за которыми будет осуществлять полиция.
— Но ведь правительство отклонило закон “О службе охраны”.
— Правительство отклонило, между тем во время устных бесед мы слышим: да, поле открыто, такой закон необходим. Но полномочный орган, полиция, отклонил его, и в результате правительство дало отрицательную оценку. Я уверен, что отсутствие этого закона причинит еще много зла нашему обществу. К человеку, взявшему на себя обязательства по защите, — будь то телохранитель, охранник или вооруженный сторож – мы должно относиться иначе. В конце концов если подходить к этому вопросу объективно, эти люди достойны уважения. Но что происходит сегодня? Общество не видит телохранителя, охранника, оно видит человека, который, не будучи профессионалом, готов выполнять все приказы своего шефа. Истинный телохранитель не имеет права выполнять какой-либо приказ, он обязан в рамках установленных законом полномочий охранять безопасность данного лица, даже подчинять его себе, а не выполнять его приказы.
— В своем послании президент РА сказал, что никому не позволено осуществлять функции государства. На Ваш взгляд, этого достаточно, чтобы такие люди держали перестали убивать на улице человека?
— Если этот призыв будет претворен в жизнь, то достаточно. В противном случае он так и останется призывом.
— А кто должен претворять его в жизнь?
— Правительство, другие полномочные органы. Послание президентаа так и останется посланием, если не будут сделаны соответствующие выводы.
— Хочу спросить Вас как человека военного: на войне как будто понятно, кто из снайперов или солдат стрелял и в кого попала пуля. Вследствие событий 1 марта, по официальным данным, есть 10 жертв, но нет ни одного арестованного по обвинению в убийстве хотя бы одной из жертв. Неужели за эти 7 месяцев трудно было установить, кто стрелял и убил?
— Разочарую Вас – на войне тоже не совсем понятно, кто стрелял и кто погиб.
— То есть то, что произошло 1-2 марта, напоминает Вам войну?
— Нет, это не так и поясню почему. На поле войны действия осуществляют подразделения, каждый знает направление своего огня, знает свое задание. На поле войны очевидно, кто конкретно выполнил задачу, какая цель уничтожена. А события 1 марта никаких параллелей с военными действиями не имеют.