ЗАЩИЩАЮТ ТАК, КАК МОГУТ

говорит о правозащитниках руководитель Центра права и свободы
Вардан Арутюнян

— На своей первой после выхода из тюрьмы пресс-конференции бывший министр иностранных дел РА Александр Арзуманян заявил, что убедился: в нашей стране активнее всего действуют журналисты, «что нельзя сказать о политических деятелях и правозащитниках». Вы сидели рядом с г-ном Арзуманяном, однако не возразили ему. Означает ли это, что Вы согласны с такой оценкой деятельности правозащитников?
— Нет. Я не возразил, поскольку считаю, что Александр Арзуманян, находясь в тюрьме, видел лишь верхушку айсберга. А его подводную часть составляют те дела, которыми занимаются правозащитники. Эту деятельность правозащитников пресса, как правило, освещает — пресс-конференции, обсуждения, пикеты и т.д.
— Вы согласны со содержащившимся в словах Арзуманяна намеком на том, что сейчас правозащитники вместо того, чтобы последовательно проводить акции протеста, ограничиваются обсуждениями и заявлениями?
— Основное оружие правозащитников — заявления, пресс-конференции, обсуждения и доклады. Во всем мире люди, занимающиеся защитой прав человека, другого оружия не имеют.
— 21 сентября Заруи Постанджян, Вардгес Гаспарян и еще два человека организовали перед резиденцией президента РА пикет с требования освободить Сефиляна, Малхасяна и Бабаджаняна. Почему в пикете в защиту политзаключенных участвовали всего четыре человека?
— Не могу сказать, почему участвовали всего четыре человека. Наверное, проблема носила сугубо организационный характер. Однако пикет с участием четырех человек тоже может вызвать широкий резонанс.
— С заявлением по поводу того, что Апелляционный суд оставил в силе приговоры в отношении Жирайра Сефиляна и Вардана Малхасяна, выступила только партия «Наследие». Почему не последовало другой реакции, тем более, что Сефиляна, например, осудили не по предварительному обвинению в призывах к вооруженному перевороту, а за «хранение незаконного оружия», которым его наградили в Нагорно-Карабахской Республие?
— По этому поводу были многочисленные отклики. Просто вы все время ждете общей реакции. И до, и после судебного процесса многие лица и организации выразили мнение, которое я сегодня хочу повторить: это дело носит заказной, политический характер — Жирайр Сефилян и Вардан Малхасян подвергаются репрессиям из-за своих политических взглядов и общественной деятельности.
— Другой пример. Владелец компании «Роял Армения» Гагик Акопян находится под арестом, хотя по собственной воле вернулся в Армению, выразив готовность предстать перед судом. Почему этот факт не удостоился адекватной реакции правозащитников? Ведь это позорный случай: Акопян — единственный предприниматель, который осмелился выступить против таможенной службы, за что ему приходится отвечать.
— Во-первых, многотысячные общие акции протеста, конечно, оказывают воздействие. Но если они не проводятся, это не означает, что у нас в сфере прав человека дела обстоят плохо. В Армении есть люди, например, Арман Бабаджанян. Жирайр Сефилян, Вардан Малхасян, которые подвергаются репрессиям из-за своей политической деятельности. И опыт показывает, что арестовавшие и осудившие их власти ни на шаг не отступают от своих планов лишить их свободы, что бы ни происходило — даже если истечет 1/3, 2/3 срока их наказания, даже если суд их оправдает, они все равно должны подвергаться преследованиям. В этом же контексте следует рассматривать дело «Роял Армения». Владельцы этой компании, конечно, не занимались политической и общественной деятельностью, но даже если в экономике человек не хочет подчиняться диктуемым правилам игры, а пытается действовать только в поле закона, он тоже подвергается тем гонениям, что и политические инакомыслящие. Для властей мир разделен на своих и чужих. И все те, кто не с ними, кто пытается быть не с ними, либо окажутся за решеткой, либо будут подвергаться гонениям.
— Вы говорите об отношении властей, а я имею в виду другое. Правозащитники не встали рядом, скажем, с судьей Паргевом Оганяном, который оправдал владельцев компании «Роял Армения» и в отношении которого тоже стали осуществляться репрессии.
— Ситуация, о которой вы говорите, обусловлена именно отношением властей. Чем более авторитарна страна, тем труднее осуществлять в ней защиту прав человека. В Советском Союзе многотысячные митинги не проводились, как они не проводятся сегодня в Иране или Туркмении, но при этом были и есть блестящие правозащитники. В этом состоит реальность. Люди защищают так, как могут. А в некоторых случаях так, как считают нужным.