Очень часто мы говорим одно, а пишем совершенно иное. Под стенами или собравшись за столом произносим одни слова, а в официальных кругах совсем другое. Сказанное мной относится в основном к политике и политическим темам. Сказанное мной относится почти ко всем, но прежде всего к политическим и государственным деятелям, и людям, напрямую соприкасающимся с политикой и государством. Мы, журналисты, тоже не составляем особенного исключения. Когда Овик Абрамян был назначен премьер-министром и сформировал правительство, многие подметили, что состав нового правительства состоит в основном из людей Роберта Кочаряна и поддерживающих его должностных лиц. Для того чтобы предугадать и предсказать это, многие из нас обладают некоторой политической логикой и определенным опытом, а особенно политики и особенно представители оппозиции логикой владеют настолько, чтобы уметь отличать горячее от холодного и людей Кочаряна от людей Сержа Саргсяна.
И даже очень хорошо отличают, и об этом неплохо выступают, но в основном за кулисами и за сценой, в то время как с официальной и парламентской трибун на эту тему ничего не говорится. Об этом должна была говорить оппозиция, но не говорит, и это вполне логично, что оппозиция не говорит, потому что именно парламентская оппозиция настроена не столько против Овика Абрамяна и Роберта Кочаряна, сколько против Сержа Саргсяна. Во всяком случае, остается именно такое впечатление. Но это всего лишь одно из впечатлений и мнений. Согласно другим мнениям и другим впечатлениям, Роберт Кочарян и Серж Саргсян вовсе не являются противниками, наоборот, они в одной и той же игре и играют в одну и ту же игру. То есть, Кочарян и Серж Саргсян вводят в заблуждение общество и особенно политические силы, представляя себя противниками. Такое мнение не только существует, но и имеет право быть. О том, что до того как Серж Саргсян стал президентом, интересы второго и третьего президентов совпадали почти один к одному, известно всем. Также известно, что президентство Сержа Саргсяна было в первую очередь проявлением воли Роберта Кочаряна. Но также известно, что после того как Серж Саргсян стал президентом, между ними возникли некоторые разногласия. Большинство из них, по-видимому, были личными. Мы также предполагаем, что часть их разногласий носила политический характер. Не подлежит сомнению, что самым прорусским президентом Армении являлся Роберт Кочарян, и хотя больше всего о комплементаризме говорил кочаряновский министр иностранных дел Вардан Осканян, тем не менее, во время Левона Тер-Петросяна внешняя политика Армении была более комплементарной, а сам первый президент, считавшийся прозападным, сохранял также прекрасные отношения с Россией и лично Ельциным. Сразу же после того, как Серж Саргсян стал президентом, он тоже выказал явные стремления к комплементаризму, и это, кажется, некоторое время у него получалось, но время показало, и показывает особенно сейчас, что наш комплементаризм больше зависит от отношений России и Запада, чем от нас.
При президентстве Роберта Кочаряна отношения между Россией и Западом были намного лучше, чем сейчас, и для нашего комплементаризма были прекрасные возможности и условия, но, тем не менее, в годы президентства Кочаряна прорусская ориентация властей Армении была более чем очевидна, и сделка «имущество взамен долга» возникла и была осуществлена тоже в эти годы, и эти мои высказывания представляют собой весьма веские причины, чтобы в определенных кругах общества возникали и разворачивались определенные перешептывания о возвращении Кочаряна, и для таких перешептываний и разговоров в первую очередь основу создают выступления и комментарии Кочаряна и его спикера, и, фактически, Роберт Кочарян, со всеми своими сторонниками и сателлитами, достаточно активно участвует в политической жизни и событиях Армении, и, по-видимому, остановить его будет не таким уж легким делом, особенно в случае полноценного и полноправного членства в Таможенном союзе.
Читайте также
Воскан ЕРЕВАНЦИ
